Название: Никто не поверит
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: НЛ/СС, ЛЛ, ДУ, ЛБ, СФ...
Жанр: экшн, приключения, херт/комфорт, юст
Рейтинг: R за жестокость
Краткое содержание: седьмой курс глазами Невилла
"Закончен"
1 частьledira.diary.ru/p203805565.htm
2 частьledira.diary.ru/p203858598.htm
3 частьledira.diary.ru/p203903746.htm
4 частьledira.diary.ru/p203951436.htm
5 частьledira.diary.ru/p203976843.htm
ЭпилогЭпилог
***
Гарри ненавидел бюрократическую машину магической Британии в общем и Визенгамот в полном составе в частности. Слова «справедливость», «долг», «честь», «совесть» ничего не значили для зажравшихся стариков, больше озабоченных сохранением приличий. А когда кто-нибудь из этих старых пердунов брал его за локоть и, отведя в сторону, полушепотом начинал вещать, что он-де поддерживает народного героя, но не может пойти против традиций, Гарри был готов зарычать. Северус Снейп заслужил орден Мерлина, как никто другой, пусть и посмертно.
Гарри отдавал себе отчет, что он заботится о доброй памяти бывшего профессора в первую очередь для себя. Невозможно жить дальше, не раздав долги, пусть даже таким способом. И просто реабилитации в этом случае было мало.
Только Невилл безоговорочно поддерживал Гарри, соглашаясь ходить вместе с ним по различным комиссиям, и отчасти благодаря именно его показаниям удалось добиться полного оправдания Снейпа и закрыть дело, заведенное после убийства Альбуса Дамблдора. Когда Невилл узнал, что Снейп действовал по приказу бывшего директора, на него было страшно смотреть. Он выдохнул только одно слово — «Бесчеловечно», и по слухам, вдрызг разругался с Макгонагалл, которая попыталась объяснить поступок Дамблдора «общим благом». Гарри тоже не одобрял эту просьбу-приказ о смерти, но после памятной встречи на призрачном вокзале простил Дамблдора. Потому что видел его слезы... потому что понимал, что тот делал то, во что искренне верил... потому что не мог отказать ему в прощении. С той стороны все видится иначе...
Дом Невилла притулился на окраине Дерби и был частично скрыт чарами отвлечения внимания, навешенными, как объяснил сам хозяин, для того чтобы избежать знакомства с соседями. Гарри мог понять такое стремление — Невилл жил с мужчиной-магглом, который помогал ему в лаборатории. Удивительно, но Невилл стал отличным зельеваром, что служило поводом для многочисленных шуток — болтали, что Снейп просто хотел извести конкурента в его лице. Сам Невилл обычно только загадочно улыбался, порождая новые догадки. Так или иначе, зелья Лонгботтома были признаны лучшими в магической Британии и пользовались огромной популярностью на континенте. О характере его взаимоотношений с помощником Гарри никогда не задумывался, но по теплоте, с которой Невилл каждый раз вспоминал Стивена, можно было догадаться, что там не только деловое партнерство.
Дверь открыл сам Невилл, а Стивен, как обычно, скрылся в лаборатории. Гарри относил такую застенчивость на счет традиционного маггловского воспитания с его чопорностью и непримиримостью к любой инаковости.
— Привет, Нев!
— Привет! — Невилл посторонился, пропуская Гарри в дом, и, выглянув на улицу, заметил: — Был дождь?
— Был. А вы со своим Стивеном в окна не смотрите?
— Да как-то не до того было...
Кончики ушей Невилла порозовели, и Гарри поспешил сменить скользкую тему, чтобы не попасть впросак.
— Я с очередного заседания Визенгамота.
— И что на этот раз?
— Даже не удивляешься, что не получилось?
Невилл только фыркнул:
— Получилось?
— «А потом чего вы захотите, мистер Поттер?» — прогнусавил Гарри, подражая старику Боунсу. — «Памятник в Атриуме Министерства?» Старый козел!
— Надеюсь, ты ему об этом не сообщил?
— Нет, хотя стоило. Я в ответ пожал ему руку и сердечно поблагодарил за идею. Мне кажется, что он скоро попросит у тебя Сон-без-сновидений.
— Этот? Да он засыпает сразу, стоит его сиятельной заднице коснуться стула.
— Уже нет. Теперь при виде меня он икает. Так что орден у нас в кармане! — Гарри подмигнул улыбнувшемуся Невиллу и грустно продолжил: — Жаль, он не дожил...
— Жаль, — эхом отозвался Невилл и неловко отвернулся.
— Какими мы все-таки были самоуверенными идиотами. Я-то ладно, у нас с профессором всегда непростые отношения были, к тому же меня в тот год в Хогвартсе не было, но вы-то были... неужели не замечали? Как представлю, что он пережил в тот год... — Гарри почувствовал нехватку воздуха и, замолчав, просто махнул рукой.
— Я замечал... — тихо сказал Невилл.
Ну да... это Гарри и сам понял по тому, с какой непоколебимой твердостью выходил Невилл на судебные трибуны и сообщал голые факты: спасал, прикрывал, лечил... для оправдания этого хватило, а вот для ордена было маловато. Наверное, и Невиллу тоже не хочется оставаться в вечном долгу... и, может быть, ему еще тяжелее.
— Джинни ждет ребенка, — зачем-то признался Гарри.
— Поздравляю...
— Я назову его Альбус Северус.
В соседней комнате что-то упало. Гарри, повинуясь инстинктам, выхватил палочку. Невилл выглянул и, виновато пожав плечами, сказал:
— Это окно сквозняком открыло... ваза разбилась...
Ваза? Бывает... Гарри заторопился домой — ему казалось неправильным оставаться на чай, если Стивен никогда не выходит, а Невилл всегда предлагает... из вежливости. Конечно же, приятелю гораздо приятнее пить чай с этим загадочным Стивеном. Ну и пусть, если это делает их счастливыми!
***
Невилл нашел Стивена в лаборатории. Тот невозмутимо оторвался от очередного воняющего на этот раз болотом экспериментального зелья, словно никогда и не подслушивал. Разведчик...
— Гарри приходил...
— Я заметил.
— Так и будешь прятаться?
— Не думаю, что твои друзья придут в восторг от твоего выбора...
— Да брось ты. Я никогда не делал тайны из своих предпочтений.
Стивен недоверчиво хмыкнул и отвернулся, якобы помешать зелье. Ага! За эти годы Невилл научился распознавать стадии варки зелий и точно знал, что «идиотское махание черпаком» сейчас не принесет ни вреда, ни пользы. Невилл опустил руки на моментально расслабившиеся плечи Стивена и слегка помассировал. Стивен опустил голову, подставляя под ласки шею.
— Устал? — искушающе прошептал Невилл.
— Надеешься?
— Рассчитываю...
— Наглеете, Лонгботтом?
— Еще как...
Невилл прихватил губами мочку порозовевшего уха и, обхватив Стивена поперек груди, изо всех сил вжался в него.
— Ну не в лаборатории же!
Возмущение могло показаться правдоподобным, если бы Стивен при этом не выгибался так провокационно. Невилл уткнулся носом в коротко стриженый затылок:
— А почему нет? Давно мечтал...
— Еще скажи — с детства, — промурлыкал Стивен, оборачиваясь через плечо.
— Умеешь ты все опошлить...
— Еще как, — с вызовом глядя в глаза Невиллу, Стивен удобно уперся руками о стол: — Ну и?
Да! Невилл выдохнул, стараясь подумать о чем-то отвлеченном, чтобы эта игра не закончилась, едва начавшись.
— Не так быстро... повернись!
— Даже так? — Стивен легко развернулся и, усевшись на край массивного лабораторного стола, прошептал: — Что дальше?
В его взгляде прыгали бесы, призывая Невилла к безумству, заставляя терять голову... снова и снова.
— Держись!
Невилл сцеловал с причудливо изогнутых губ легкую улыбку и, заявляя свои права, сгреб в объятья худое тело, жадно пробираясь руками под тонкий свитер и с удовлетворением чувствуя на плечах стальную хватку. Идеально...
— Да...
Они стукнулись зубами, и Стивен с рычанием попытался подмять его под себя.
— Нет... сегодня все для тебя...
— Тогда не тяни...
— Потерпишь...
— Терпел бы... и терпел...
Голос Стивена срывался, переходя в низкий шепот, от которого желание становилось особенно острым, и Невилл перестал сдерживаться. Да! Да-да-да! Тихий треск огня под котлом, чадящее пламя факелов, в свете которых иссеченная старыми шрамами кожа казалась молочно-белой, приглушенные стоны, манящий взгляд, откровенное желание и удовольствие на грани боли привели к феерическому финалу...
— Се-ве-рус... — только и смог выдохнуть Невилл, прежде чем почувствовал себя окончательно и бесповоротно счастливым.
Стивен слизал капельки пота над верхней губой и устало потрепал Невилла по отросшим волосам:
— Никак не забудешь?
Невилл ласково поцеловал его в висок:
— Никак...
Стивен улегся спиной на широченный стол и, заложив руки за голову, задумчиво сказал:
— Вот ведь повезло мужику — стоило умереть, как ему и орден, и уважение... даже книжку про него написали. А выжил, так бы и остался бесчестным ублюдком...
— Не говори так. Мы с Гарри все равно бы...
— Не сомневаюсь. Все то же самое, только после показательной казни.
— Но теперь-то...
— А что изменилось? Мертвых героев любить проще. Взять ту же книжку Скиттер, над которой рыдали все приличные домохозяйки. А выжил бы ваш Снейп, да еще и оказалось бы, что его фирменное «Всегда», не такое уж вечное... что бы тогда?
— Веришь ты в людей...
— Точно. Такой вот я идеалист.
— А может...
— Нет, Невилл. Не может! Пусть мертвецы остаются там, где им положено быть.
— Откуда ты узнал, что я хочу предложить?
— У тебя все на лице написано...
Стивен осторожно коснулся лба Невилла и проследил кончиком пальца контур его лица. Невилл потерся щекой об узкую ладонь.
— Все будет так, как ты хочешь, я никогда...
Стивен прижал палец к его губам.
— Т-ш-ш... я знаю.
Невилл осторожно лизнул палец, а потом и вовсе обхватил его губами:
— Назначите отработку, профессор?
Глаза Стивена предсказуемо потемнели:
— Непременно!
***
Стивен Смит ничего не собирался менять в своей жизни. В кои-то веки у него было все, о чем он не смел и мечтать в годы своей спущенной с обрыва молодости: уютный дом, любимое дело, свободное время, нестесненность в средствах и... Невилл. Такой молодой и зрелый одновременно, надежный, горячий, нежный. Тот, которому можно доверять без оглядки, без страха быть непонятым. Тот, который примет любым, не прося ничего взамен, не выдвигая никаких условий... тот, благодаря которому и появилась возможность жить так, как хочется... и вообще жить.
Стивен отдавал себе отчет, что если бы не отчаянная просьба Невилла, то все окончательно и бесповоротно закончилось бы лужей крови на пыльном полу Воющей Хижины. Был, конечно, и Аберфорт с проворной Винки, который всегда имел собственное мнение по любому поводу и взялся спасать одиозного Северуса Снейпа. Но без противоядия тот был бы бессилен.
А что до остального... Стивен не ожидал, что после выхода книжонки Скиттер откровенное злословие станут величать ироничностью, неприязнь к окружающим — стремлением к гордому одиночеству, а пренебрежение собственным внешним видом и практичную любовь к черному цвету — загадочной харизматичностью. Иногда на самом деле хотелось собрать пресс-конференцию и с шумом вернуться в магическое сообщество. Он представлял себе, как вытянутся лица тех, кто сейчас пишет слезливые статейки о «беспрецедентной самоотверженности», и что скажут те, кто с пеной у рта рассуждает о «неземной любви», и эти фантазии приносили какое-то мрачное удовлетворение.
Стивен был уверен в том, что никогда не сделает ничего, мало-мальски способного бросить тень на репутацию Невилла. Хотя иногда и казалось, что тот сам жаждет скандала. Один раз Стивен даже предложил ему написать мемуары «В постели с ублюдком», после чего Невилл изобретательно доказывал, что если ублюдок любимый, то в постели с ним очень даже неплохо... и ведь доказал. Правда, Стивен все равно оставил за собой последнее слово: «Согласен — вам, Лонгботтом, мемуары писать не стоит вовсе. В вашу трактовку событий все равно никто не поверит».
А Невилл все равно продолжал обелять имя бывшего шпиона-неудачника. Вот и сейчас... дался им с Поттером этот орден!
— Сев...
— Стив, Невилл, Стив!
— Может, ну ее на фиг, эту конспирацию? Представляешь, что будет, если ты самолично явишься на вручение ордена?
— Отлично представляю — скандал. Сначала на мероприятии, а потом к тебе прибежит Поттер и объяснит, какой ты идиот.
— Ага... потому что ничего ему не рассказывал раньше. Ты ведь слышал, как он хочет назвать сына?
— Слышал... — неохотно признался он. — Совершенно не думает о будущем ребенка. Считаешь, если я объявлюсь, он одумается?
Невилл рассмеялся:
— Считаю, что тебе пора выходить из подполья.
— А как же соседи? Они едва привыкли ко мне. Пожалей старушку Бронте.
— Мне кажется, что она до сих пор не запомнила, как тебя зовут. Так что для нее ничего не изменится.
— А для тебя?
— А мне будет приятно.
Приятно ему будет... однако когда Поттер в очередной раз пришел рассказать о своих мытарствах, Северус встретил того в коридоре сообщением, что Невилла нет дома. Он ждал бурных объяснений, слезливых рассуждений о долге и совести, но никак не заинтересованного взгляда:
— Здравствуйте, вы Стивен? Невилл про вас много рассказывал.
Неужели не узнал? Северус вспомнил про свои коротко остриженные волосы, маггловскую одежду, изменившийся после сращивания связок голос. А если так?
— И что же он мог про меня рассказать, мистер Поттер?
Северус позволил увидеть свой незабываемый, как он надеялся, профиль.
— Только хорошее...
Поттер во все глаза смотрел на Северуса, и в его взгляде мелькало неверие, надежда и какое-то дурацкое восхищение.
— А я пришел ему сказать, что церемония вручения Северусу Снейпу ордена назначена на четверг.
— Мне не понять вашего стремления облагодетельствовать мертвеца.
— А такой ли он мертвый, мистер...
— Смит.
— Да, Смит. Или все же...
— Мертвый, мистер Поттер. Абсолютно.
— Все равно... мне кажется, что ему было бы приятно знать, что многим хочется видеть его живым и в добром здравии.
— Так уж и многим.
— Многим, мистер Смит. А я бы хотел ему сказать, что он — самый храбрый человек, которого я знал. И что больше всего на свете я жалею, что оставил его там...
— Не жалейте, мистер Поттер. Вы сделали все, что должно.
И Поттер... заносчивый Поттер, дерзкая улыбка которого невероятно когда-то бесила, нерешительно замер, прежде чем протянуть руку.
— Спасибо, сэр! А вы не придете на вручение ордена?.. С Невиллом, — быстро добавил он.
— Нет.
— Как вам будет угодно, сэр.
Поттер, счастливо улыбаясь, ушел, оставив Северуса в непростых раздумьях. Может, все-таки получить этот чертов орден?
бонусМинистерский зал был полон. Толпа набралась лишь для того, чтобы посмотреть, как «творится история». Глупости, конечно, никакая это не история, просто Визенгамот и Министерство в очередной раз не смогли внятно объяснить легендарному Гарри Поттеру, что не каждая блажь достойна воплощения. Где это видано, чтобы орден Мерлина давали посмертно? Да еще не просто сомнительной личности, а убийце самого Дамблдора. Хотя тот, если верить книгам, был тот еще жучила.
Старик Боунс вышел к трибуне с таким лицом, словно обнаружил таракана среди монпансье, которого нечаянно надкусил. Поттер, как того и следовало ожидать, сиял, как новенький галеон.
— Леди и джентльмены... — начал Боунс, уложив на грудь все свои подбородки. — Мы собрались здесь, чтобы отдать дань человеку, много сделавшему для нашей победы в страшной войне. Его светлый образ навсегда останется в наших сердцах...
Боунс достал из кармана мантии белоснежный платок, промакнул лоб, и как можно незаметнее перевернул лист пергамента с которого читал. В ответ раздались жидкие аплодисменты. Боунс приосанился и продолжил:
— Северус Снейп был замечательным человеком, редкой душевной красоты и щедрости. Я был бы счастлив вручить этот Орден Мерлина лично, приколоть, так сказать к геройской груди, но...
— Мне очень приятно доставить вам эту радость!
По широким ступеням к трибуне легкой походкой уверенного в себе человека спускался... да не может этого быть! А самозванец, глумливо усмехнувшись, добавил:
— Прикалывайте!
На Боунса было жалко смотреть. Он покраснел... побледнел... потом зачем-то сотворил крестное знамение и сделал робкий шаг назад.
— Что же вы растерялись? Перед вами геройская грудь... приступайте!
— Вы кто такой? — Боунс взял себя в руки и оглянулся в поисках поддержки: — Охрана, почему в зале посторонние?
— Извините! — самозванец, казалось, наслаждался каждым мгновением устроенного им шоу. — Я, Северус Тобиас Снейп, в чей адрес было сказано столько прекрасных слов, пришел на церемонию собственного награждения и меня здесь считают посторонним?
— Снейп — мертв! — затравленно пискнул Боунс.
— Не дождетесь! Снейп жил, жив и будет жить!
Обзорам