Делай, что должно и будь, что будет
Название: Когда растает снег
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: всё непросто))
Жанр: драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: сиквел "Снежной истории"
Предупреждение: АУ, смерть персонажа
Эту историю хочется подарить SnowBlues с обещанием, что всё будет хорошо. Обязательно будет)))
1 часть
2 часть
Северус. Март-апрель 1954 г.Северус. Март-апрель 1954 г.
Весна принесла с собой туманы, дожди и ветер. Особенно этот ветер донимал на авиастанции, где курсанты первого года обучения пробовали свои силы. Из-за ветра полёты часто отменялись, и Северусу приходилось придумывать, чем занять подопечных. Хорошо, что в этой группе был Гарри, с которым было легко и комфортно общаться. Поначалу он старался соблюдать субординацию, почтительно называя Северуса «профессор Снейп», но скоро перешёл на привычное «Сев» и стал вести себя, как дома.
Со времён обучения Северуса не поменялось практически ничего — те же оранжево-чёрные «Тайгер моты», которые через те же пятнадцать часов налёта должны были определить, кому дано летать, а кому — нет. Не было никаких сомнений в том, что Гарри сможет, а вот он сам почему-то в себя не верил.
— Сев, я уже трижды летал с тобой, трижды, понимаешь! И ни фига.
— Из вашей группы ещё никто не готов к самостоятельным полётам. Взять, к примеру, твоего Уизли.
— Он не мой, — пробурчал Гарри.
— Допустим. Но он готов ещё меньше тебя.
— А вот Драко полетел с третьего раза.
— Это он сам тебе сказал?
— Угу, — Гарри поднял воротник куртки и пробурчал в шарф: — Он рассказывал... давно ещё... когда сам учился. Я запомнил.
— Ерунда! Никто не начинает так быстро.
— Но Драко никогда не врёт!
— Он мог преувеличить, — пожал плечами Северус. — Ты тогда был совсем ребёнком, а детям полагается рассказывать сказки.
— Драко не такой.
— Ну-ну...
— Сев, он такой же, как его отец. Разве тебя когда-нибудь обманывал Люциус?
— Нет. Никогда.
Люциус никогда не обманывал Северуса, но это вовсе не означало, что уместны какие-то сравнения. В конце концов, они познакомились в зрелом возрасте, и за все годы знакомства Северус не позволил себе ничего лишнего, никаких фамильярностей и прочего, чем славились отношения мальчишек, которым ничего не стоило позвонить друг другу в любое время и договориться о немедленной встрече, или отправиться гулять, даже не передохнув после долгой дороги... а ещё...
— Сев, — Гарри пощёлкал пальцами перед лицом Северуса. — Ты какой-то странный в последнее время. Что-то с Реем?
Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть в ответ. Северус был не готов ни к обсуждению Люциуса, ни к разговору о Рее.
— Мне Драко рассказывал, — неожиданно прошептал Гарри, — что доктор Фергюссон сдался. Но вы ведь ищете других врачей, правда? Тех, что помогут?
— Да. Мы ищем.
Из Бельгии на консультацию должен был приехать доктор Крэгг, а через неделю из Франции ещё один врач, чью фамилию Северус не запомнил. Люциус всеми силами пытался помочь, только никак не удавалось избавиться от ощущения, что всё напрасно. Хотя, может быть, Северус просто не всё знал — после того позорного срыва они с Люциусом больше не оставались наедине, поэтому поговорить толком не получалось. В присутствии Нарциссы, Бель или Драко было как-то глупо делиться сомнениями и демонстрировать слабость.
Северус чувствовал себя идиотом ещё и потому, что никак не мог избавиться от глупых мыслей и совладать с совершенно непостижимыми желаниями. Даже в юности у него получалось удерживать эмоции под контролем, а тут... хотя кто бы говорил! Северус потёр потрёпанный браслет часов, скрывающий следы его глупости, и решил не считать тот единственный срыв — остальные-то порывы так и остались лишь в воображении. А ещё тогда удавалось держать при себе плоды фантазии, о которых окружающие даже не догадывались. Не то что сейчас.
Разумеется, первой происходящим заинтересовалась Бель. Она ловко увлекла Северуса «покурить» и, едва они оказались на улице, выпалила:
— Снейп, что у тебя с Люцем?
— Ничего.
— Только не надо мне врать! Ваше «ничего» написано на ваших лицах. Крупными буквами.
— Ничего! — с нажимом повторил Северус.
— Я не слепая, Снейп. Люци — мой родственник...
— Ну, так и спроси у него, если мне не веришь.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — пробормотала Бель и отвернулась.
Северус было выдохнул, обрадовавшись, что так легко отделался, но потом вдруг вспомнил, что Бель — сестра Нарциссы, а не Люциуса, а значит...
— Бель, между нами ничего не происходит. Мы — взрослые люди и нам есть, что терять. Бель... пожалуйста.
— Да? — она обернулась так резко, что длинная шпилька упала Северусу под ноги. — И о чём же ты меня просишь? Молчать?
— Нет. Пожалуйста, не выдумывай лишнего...
— Иначе что?
Северус представил лицо Рея в тот момент, когда Бель вдруг решит поделиться с ним своими подозрениями... стерва! А ведь была ещё и Нарцисса. Северус зажмурился до белых кругов перед глазами. Дальше отступать уже некуда.
— Бель, хочешь, я поклянусь, что не собираюсь рушить ничьи жизни? Я помню о долге и об обязательствах, и я никому не причиню боль.
— Даже Люциусу? — Бель подобрала шпильку и сосредоточенно принялась скручивать длинные волосы, собирая их в тугой узел. — Ты так решил?
— Так будет лучше для всех.
— Для всех? — она иронично усмехнулась. — В вашем случае всем лучше не будет.
Как же она была права! Бель почти ласково потрепала Северуса по плечу и ушла в дом, оставив после себя тонкий аромат какой-то парфюмерной горечи и не менее горькие мысли. К этим мыслям Северус возвращался не раз и по-прежнему не видел никакого приемлемого для всех выхода. Единственное, что он мог сделать — это не нарушать хрупкое равновесие. Только поэтому он старался проводить почти всё свободное время в лётной школе, успокаивая совесть тем, что Рей и без него получает отличный уход.
Только вот с каждым днём это получалось всё хуже, и приступы мучительного стыда одолевали его всё чаще. Хорошо, что Гарри был далёк от всего этого — его бы точно не хотелось разочаровывать. Именно поэтому Северус очень старался, чтобы он ничего не заподозрил. И именно поэтому отвлекал его, как умел.
— Гарри, а что за девица постоянно оказывается рядом с тобой?
— Так это же сестра Рона, — Гарри рассеянно улыбнулся. — Она к нему приходит.
— Неужели? И именно поэтому развлекаешь её ты.
— Рону просто некогда... он не может сдать основы навигации. Говорит, что у него географический кретинизм.
— Чушь! Нет такой болезни.
— Вот и я о том же. Болезни нет, а Джинни есть, — заметив вопросительный взгляд Северуса, Гарри наморщил нос: — Сестру Рона зовут Джинни. Она, в общем, ничего так...
Вот оно как! Северусу почему-то никогда прежде даже в голову не приходило, что Гарри уже вырос настолько, что у него может появиться девушка. Но если подумать, ему уже семнадцать — самый возраст для такого. Проклятье! А ведь с детьми полагается беседовать на такие темы... про всяких пчёл-птичек. Чтобы потом не было никаких сюрпризов. Не то чтобы Северус был большим специалистом в этом вопросе — едва всё не упустил. Тем важнее было это исправить.
— Гарри, твоё желание вполне естественно, — Северус прокашлялся. — И если у тебя есть вопросы... ну, ты понимаешь, какие... я готов ответить!
Теперь настал черёд Гарри растерянно подбирать слова:
— Сев... ты это... ты меня не так понял!
Как это можно ещё понять?
— Гарри, тебе совершенно нечего стесняться. Это нормально.
— Сев, это просто сестра друга. Ничего больше. К тому же я познакомил её с Дадли, и он уже рвётся в бой.
— И ты вот так легко уступаешь?.. Не боишься остаться совсем без девушки?
— Сев, вот кто бы говорил!
Возразить было нечего. Северус никогда не обсуждал с Гарри свои отношения с Реем. Предполагалось, что они просто друзья. Лучшие. Они не афишировали свои отношения, справедливо полагая, что им место только в спальне за закрытой дверью. И Северус никогда не позволял себе ничего лишнего в присутствии Гарри, хотя, конечно, были некоторые скользкие моменты... когда, например, Гарри вернулся с занятий раньше, а в тот день совпал выходной Рея и Северуса... или ещё был случай...
— Сев, ты только не обижайся, но я всё знаю.
— Что значит «всё»? — Северус похолодел.
— Про вас с Реем. И я не считаю, что это всякая там грязь или геенна огненная.
Что ж, финал закономерный. Хорошо хоть ребёнок вырос обычным, без таких порицаемых обществом... гм-м... особенностей.
— Спасибо, Гарри.
— Мне-то за что? — он так искренне удивился, что стало неловко за собственную сентиментальность. — А сейчас что у вас случилось?
— В смысле?
— Ну, Рей там... ты здесь... раньше бы ты его так не бросил.
Гарри уже давно ушёл, а Северус продолжал обдумывать его слова. Сам-то он не думал, как это выглядит, но поразмышляв, понял, что был не прав. Очень не прав — никакие личные переживания не могут оправдать такого отношения. Рей просто не заслужил подобного! Разумеется, Северус поспешил домой при первой же возможности. Ну, как домой? К Рею, которому задолжал слишком много.
— Привет.
— Ты сегодня рано.
— Сбежал, как только смог.
— Почему?
— Я соскучился.
Северус сам удивился, понимая, что это правда, а Рей и вовсе изумлённо уставился на него:
— Просто так? Потому что соскучился?!
— Да.
Наверное, это, и правда, было не похоже на выработанные годами привычки, но почему-то очень задело. Чтобы доказать серьёзность своих намерений, Северус уселся на пол рядом с кроватью Рея и прижался щекой к его руке.
— Я идиот, Рей.
В последнее время это стало уже практически истиной.
— Ещё какой! Чего ты опять себе напридумывал?
Какое хорошее слово— и какой понимающий Рей. От отвращения к самому себе Северуса замутило.
— Прости меня. Я совершенно не подумал о твоих чувствах.
— Сев, а, Сев... можно подумать, что ты это умеешь, — Рей ухватил его за волосы и немного подёргал. — Это тебя Гарри надоумил?
— Он, — на душе сразу стало легче. — Он, оказывается, знал... ну, всё это... про нас.
— И почему я не удивлён... Давно?
— Я не спросил. У него вроде бы как девушка появилась, я хотел с ним поговорить, как положено родителю...
— Сев, — Рей весело фыркнул, — ты хоть представляешь, что в таких случаях надо говорить?
— Не очень, — признался Северус. — Отец как-то избегал подобных тем.
— У меня вообще отца не было...
— Думаешь, если мы сами со всем разобрались, то и он сможет?
— Сев, ты балбес.
Рей тихо засмеялся, и несколько мгновений Северусу казалось, что всё происходящее — дурной сон, и если сейчас открыть глаза, то окажется, ничего и не было, а они с Реем по-прежнему живут в Уике и подтрунивают друг над другом.
— А ещё Гарри сказал, что вырос в любящей семье, и поэтому счастлив, — Северус наконец осмелился взглянуть в глаза Рея. — Как ты думаешь, что он имел в виду?
— Точно балбес. Чему ты вообще можешь детей научить?
— Летать.
— Разве что только, — проворчал Рей, пытаясь сесть.
— В сравнении с Блэком я здорово выигрываю.
— Ну да. Не ты ли обещал его прибить? Гарри мне рассказал.
— А он не уточнил за что? — возмутился Северус.
— Нет, — Рей наклонился, помогая устроить подушку у себя за спиной, а потом хитро усмехнулся: — У тебя есть шанс удивить меня.
— И ты сильно удивишься, узнав, что этот придурок решил выставить меня своим любовником, чтобы избежать пристального внимания мисс Амбридж.
— Даже так? Мне пора вызывать его на дуэль?
— Ещё рано. Мисс ему не поверила.
— Интересно почему?
— Потому что я «не такой».
Теперь уже Рей смеялся по-настоящему, так, как умел только он — заразительно и искренне, заставляя Северуса верить в лучшее. И Бель точно была не права — этот выбор сделает счастливыми всех, даже Люциуса. Особенно Люциуса! Не говоря уже о Рее и Северусе. И Нарциссе. Таким выбором можно было гордиться, а ещё радоваться, что всё не зашло слишком далеко и не стало поздно всё исправить. Только так!
Всё-таки Гарри гораздо лучше Северуса разбирался в отношениях и хорошо понимал, как надо. Неизвестно ещё, сколько бы пришлось мучиться, выбирая, когда на самом деле всё было проще простого. И выбора-то никакого не было! Было просто минутное помрачение рассудка — и у Люциуса, кстати, тоже. И всё! Всё стало по-прежнему.
— С возвращением, Сев.
Ну да. Это и было возвращение на землю. Из страны фантазий и грёз. Но Рею совершенно не требовалось об этом знать.
— Я никуда не уходил.
Северус почти поверил себе. Только вот, ворочаясь на жёсткой кушетке, перед тем как заснуть, и прислушиваясь к сонному дыханию Рея, он несколько мгновений думал о запретном. Правда, усилием воли недостойные мысли удалось отогнать, и Северус забылся беспокойным сном.
Ночь перед расстрелом казалась бесконечной, и было невозможно понять, чего хочется больше — то ли продлить это ожидание, урвав у смерти несколько лишних минут жизни, то ли наоборот, скорее шагнуть в небытие. Почему-то было совсем не страшно, но очень обидно. Как так? А планы? А мечты? С ними-то что?! Зачем-то Северус начал придумывать своё несостоявшееся будущее. После войны всё ведь будет иначе! Совсем всё!
Будет свой дом, и непременно на берегу моря, будет любимая работа, будет небо, в котором можно чувствовать себя совершенно свободным. А ещё будет любовь. Такая, которая станет наградой за всю военную грязь, кровь, пот и слёзы. Красивая такая любовь, правильная, ради которой хотелось бы жить. Вечно!
Северус подтянул колени к груди и постарался натянуть на них куцую шинель. В камере было очень холодно, хотя в подвале точно должно быть теплее — без окон-то! Отсутствие окна тоже действовало удручающе — так и не понять, когда наступит тот самый последний рассвет. Тусклая лампочка освещала коридор и, через решётку двери, маленькую клетушку, ставшую последним пристанищем Северуса. Он не успел подумать о глубоком смысле одиночества перед смертью, как вдруг заметил какое-то движение. Осторожно повернув голову, он увидел человека, с головой накрытого серой шинелью, который, очевидно, спал на брошенном у стены матрасе. Человек потянулся во сне, постаравшись укрыть ноги, и из-под казённого сукна показалась его макушка. Северус знал только одного человека с волосами такого цвета...
— Люци!
Северус проснулся, задыхаясь от ужаса и плохо понимая, как получилось, что рассвет уже наступил, а он всё ещё жив. Не может же быть, что вместо него расстреляли Люциуса?
— Сев, ты чего? — Рей приподнялся на локте, и в тусклом утреннем свете его лицо казалось серым.
— Кошмар.
Сознание медленно возвращалось, а вместе с ним пришёл и страх разоблачения. Неужели Северус во сне звал Люциуса по имени? Но Рей бы тогда об этом спросил. Или нет?
— Я кричал?
— Нет, просто хрипел, словно задыхался. Война?
Хорошо, что Рею не надо было это объяснять. Его тоже мучили кошмары.
— Да.
— Когда-нибудь это закончится...
— Ага. Когда заснём навсегда.
— Ну, ты-то известный оптимист, — Рей завозился в кровати, пытаясь сесть, и Северус поспешил ему помочь, но был остановлен резким: — Я сам.
— Слушай, ты такими темпами скоро встанешь, — похвалил Северус.
— Зря, что ли, тренируюсь? Подкати мне вон то кресло.
Северус снял с кресла плед и с удивлением заметил скрытые им колёса.
— Рей?!
— Ну да... не лежать же бревном?
— Но откуда?
Рей улыбнулся немного смущённо:
— Люциус постарался. Не знаю, откуда он его притащил, но штука удобная. Сейчас я тебе это докажу.
Северус помог Рею перебраться на кресло, а потом радостно смотрел, как он лихо управляется с тяжёлой конструкцией. Всё-таки для такого деятельного человека неподвижность была почти что приговором, а если дело и дальше так пойдёт, то можно будет гораздо спокойнее ждать вердикта врачей. Всё равно хуже уже не будет, а вот лучше...
— Рей, а так ты ведь и на улицу сможешь выходить, и вообще хоть куда!
— Хоть куда не получится... хотя на этой штуке было бы удобно грабить банк. Можно спрятать оружие, и никто не заподозрит. И ход тихий.
— Всегда подозревал, что твоя законопослушность фальшивая.
— Угу, — довольно фыркнул Рей, — в душе я гангстер.
— Я так и думал, — Северус сокрушённо вздохнул. — Теперь-то ты понимаешь, почему я должен за тобой следить даже в уборной?
— Постоянная бдительность! — Рей строго взглянул на него, а потом довольно рассмеялся: — Говорят, ещё в протезы удобно оружие прятать.
— Не знаю, не пробовал.
— Куда тебе!
Северусу стало легко и показалось, что всё плохое уже позади.
— Рей, сегодня приезжает доктор Крэгг.
Как же можно одной фразой всё испортить! Рей сразу помрачнел и нахмурился:
— Сев, какого чёрта тащить его из Бельгии? Можно подумать, он скажет что-то другое... или... вы от меня что-то скрываете?
Северус почти задохнулся от приступа удушливой тошноты и поспешил горячо заверить Рея, что всё в порядке.
— Да неужели?! Зачем нужен второй доктор, если только не для опровержения диагноза первого?
Рей всегда соображал очень быстро, и Северусу всегда это нравилось, только не сейчас.
— Ну, ты ведь понимаешь, что после войны многие хорошие врачи...
— Не заговаривай мне зубы, Сев. Что сказал Фергюссон?
— Только то, что больше не знает, что с тобой делать дальше.
— А зачем со мной что-то делать?
— Тебя же надо вылечить!
— А если Фергюссон прав, и это невозможно?
Северус точно знал, что не говорил ничего подобного, но тогда откуда?.. Рей принялся медленно раскручивать свою коляску, зло и сосредоточенно перебирая руками по управляющим колёсам.
— А что если я навсегда останусь вот так?! Что тогда?! Что?!
Северус остановил движение и, чтобы смотреть Рею в глаза, опустился на колени.
— Всё будет хорошо! Всё будет! Понимаешь?!
— Не подскажешь как?
— Ты будешь жить, Рей!
— Да неужели?! А ты? Что будешь делать ты?
— Я буду с тобой. До конца.
— Принесёшь себя в жертву?
— Не говори глупости! Никаких жертв.
— На каких условиях ты уволился? — во взгляде Рея появилась тревога.
— Я не выдвигал условий. Всё было понятно и так.
— Тебя возьмут обратно?
— Не знаю... наверное, — Северус ни о чём подобном не думал.
— Пообещай мне, что если Крэгг подтвердит диагноз Фергюссона, то мы вернёмся в Уик.
Слово «диагноз» прозвучало, как приговор, и Северусу стало настолько холодно, что он не смог скрыть озноб и невольно поёжился.
— Обещаю.
— И давай заведём собаку.
Бродяга умер от старости два года назад, и именно Рей яростно воспротивился, когда Гарри заговорил о том, что соседская сука родила щенка, так похожего на... Рей тогда оборвал Гарри на полуслове, заявив, что второго Бродяги уже не будет, а довольствоваться напоминанием — развлечение не из приятных.
— Давай.
— Ты соглашаешься, будто выполняешь последнюю волю.
— Идиот! Ты чего себе напридумывал?!
— Сев... пожалуйста... скажи, что ещё есть надежда.
Северус обнял сильно похудевшие ноги Рея и уткнулся лицом в его колени, забывая, что он ничего не чувствует.
— Надежда есть! Всегда! Мы с тобой справимся... даже если вернёмся в Уик. Всё будет хорошо.
Рей принялся перебирать волосы на затылке Северуса и едва слышно выдохнул:
— Как же я хочу тебе верить... не представляешь.
Северус представлял, потому что и сам хотел в это верить. Сильнее, чем во что бы то ни было. Он помог Рею умыться и побриться, несколько раз попытавшись шутить, а потом не выдержал:
— Рей, может, я сегодня останусь дома?
— И не пойдёшь на службу? — он иронично прищурился: — И в честь чего ты решил бастовать?
— Я бы хотел быть рядом...
— Не выдумывай! Или ты возомнил себя доктором?
— Нет, но...
— То, что ты изучил анатомический атлас, не делает тебя врачом, Сев, а пропускать работу из-за рядового осмотра — последнее дело.
— Но я бы хотел знать...
— Неужели ты думаешь, что я от тебя что-то стану скрывать? Или ты хочешь полюбоваться, как меня ставят на колени и обстукивают молотком? Жалкое зрелище.
— Рей...
— Вали на службу! Пока я не встал, тебе придётся работать за двоих.
Рей был непреклонен, к тому же Северус понимал, что его присутствие ничего не изменит и принесёт только дополнительные страдания Рею. Если уж он в первые дни после аварии так стыдился обычной физиологии, то, наверное, так будет лучше.
Северус отправился в авиашколу, и пока шел до угла дома, ему чудился взгляд в спину. Оборачиваться он не стал — время ненужных сантиментов прошло. Весь день он не находил себе места и даже проиграл в традиционной перепалке с Блэком. Однако тот, вместо того, чтобы порадоваться поражению Северуса, улучил момент и зажал его в углу каптёрки.
— Ну?
— Отвали.
— Снейп, что происходит?
— Тебе показалось.
Но когда Блэк мог просто отстать?!
— Это связано с Мальсибером?
— Да. Доволен?
— Нет! Что с ним?
— Сегодня из Бельгии приезжает доктор Крэгг. Для проверки диагноза.
— Блядь! — Блэк отступил на шаг и смачно сплюнул себе под ноги. — Всё так плохо?
— Вот сегодня и узнаем.
Блэк вдруг стиснул Северуса в объятьях и похлопал по спине:
— Держись!
Почему-то от этого стало легче, но всё равно домой Северус возвращался, сходя с ума от самых разных предположений. Даже то, что Люциус не позвонил и ничего не велел передать, могло означать ровно противоположное. Дом встретил его тишиной. С замиранием сердца Северус нажал ручку двери их комнаты. Рей сидел в своём кресле и смотрел в окно. Когда вошёл Северус, он обернулся и попытался улыбнуться:
— Завтра мы едем в Уик.
***
Поезд медленно тащился на север. Кажется, Рей всё-таки уснул, хотя мог и просто погрузиться в тоскливые мысли, отвернувшись к стенке купе. Северус и сам стискивал зубы, вспоминая унизительную посадку в поезд, и винить, кроме себя, ему было некого. Надо же быть таким идиотом и не додуматься сразу позвать носильщика, чтобы тот помог с дурацкой инвалидной коляской, пока Северус заносил Рея в купе, куда уже погрузил их вещи. Хорошо, хоть догадался оплатить все места в купе, что помогло избежать скандала с проводником, который уже начал ссылаться на какие-то правила перевозки грузов, доказывая, что коляска помешает остальным пассажирам.
Северус потёр лицо, пытаясь взбодриться — ему ещё предстояла выгрузка в Уике, где поезд стоял всего четыре минуты. Обиднее всего было за Рея — окружающие их люди видели неудобную коляску, отказываясь видеть в ней человека и считаться с его чувствами. Северус представил себя на месте Рея, и его замутило. И самое страшное — бессилие, когда нет возможности на это повлиять и что-то изменить. И так теперь будет всегда. Может, конечно, в Уике всё будет иначе... не чужие же они там?!
— Сев, ты же помнишь про собаку?
Всё-таки Рей не спал. Он тяжело перевернулся на спину и, сложив руки на груди, уставился в потолок. Северус кивнул, хоть Рей этого и не видел.
— Конечно, помню.
— Ты только не бери, кого попало.
— И не собирался.
— Ты это... — Рей болезненно нахмурился. — На берегу под лодкой он живёт... если никуда не сбежал и зиму пережил... я его подкармливал... может, пойдёт с тобой, ты позови... он селёдку любит.
— И как его позвать?
Рей смутился:
— Я называл его Бродягой... он, конечно, совсем не такой, как был наш, но вполне мог быть его сыном... или внуком... Наш-то тот ещё кобелина был.
— Я позову, — пообещал Северус.
Подтверждая свои слова, он стиснул холодную ладонь Рея, а потом погладил запястье. Рей благодарно улыбнулся:
— Спасибо, Сев. Пусть уже он с нами будет, чем на берегу. Его старый Пинс подстрелить обещал, говорит, рыбу таскал.
— И давно ты с ним... в смысле, подкармливаешь давно?
— С лета. Помнишь, я к Пинсу стал ходить за рыбой?
Северус помнил. Тогда ему показалось немного странным внезапное желание Рея общаться со склочным стариком, а вот, оказывается, в чём было дело. Разговор незаметно перешёл на соседей, потом вспомнили друзей Гарри, и призрак дурацкой посадки в вагон сгинул без следа. Рей снова начал шутить, и Северусу показалось, что стало легче дышать.
В Уик поезд прибывал в сумерках, что, наверное, было даже хорошо — меньше знакомых встретится по пути домой, — и умудрённый опытом Северус заранее заплатил проводнику, чтобы тот помог с выгрузкой. Влажный морской ветер ощутимо пах весной и трепал отросшие волосы Рея, который довольно зажмурился:
— Мы дома!
Однако до дома они добрались только через час — Рей категорически не хотел, чтобы Северус его катил, а просёлочная дорога была совершенно не рассчитана на тонкие колёса коляски. Правда, в дом Северус его занёс и послушно протёр резиновые протекторы.
Уснул Рей быстро, а вот Северусу не спалось. Он осторожно вышел на улицу и закурил, глядя на низкое звёздное небо. Когда-то ему казалось, что все беды можно пережить в полёте — просто оторваться от земли и почувствовать себя свободным от всего, что тянуло вниз. Ему, и правда, становилось легче, только вот с годами всё усложнилось, а может, просто проблемы стали крепко удерживать на земле, не давая взлететь.
Наверное, именно так выглядит ответственность за кого-то ещё и, может быть, даже так выглядит собственная нужность — Северус не очень хорошо разбирался в таких вещах. Он просто знал, что завтра с утра отправится на авиастанцию и, если понадобится, будет упрашивать взять себя на работу. Хорошо, что Риддл отказался признавать долг Северуса и пообещал, что за лечение Рея заплатит «Бристоль Айркрафт». При этом у него была такая улыбка, что не осталось никаких сомнений — заплатят!
Но помимо счетов на лечение оставались насущные проблемы, которых было более чем достаточно. Хоть Блэк и болтал, что скоро должны отменить карточки, пока приходилось с ними считаться. А ещё надо бы найти сиделку для Рея — оставлять его одного на целый день Северус не собирался! — что-то приготовить, и найти, наконец, этого Бродягу. Северус затушил окурок, ещё раз взглянул на далёкие звёзды и отправился спать. Сейчас хотя бы у него появился какой-то план. Пусть и не самый удачный.
Утром Рей с удовольствием позавтракал, и Северус оставил его в гостиной, пообещав скоро вернуться. К авиастанции он подходил с тяжёлым сердцем, но, как оказалось, зря. Маккинон обрадовался его возвращению и сообщил, что как раз сейчас и до лета Британская экспедиция Чарльза Симпсона сворачивает работу в северной Гренландии, а значит, им очень нужны опытные пилоты.
— Мистер Снейп, вы же понимаете, что я могу взять вас только на время эвакуации экспедиции? Мы сейчас ждём новостей о состоянии дел Берегового Командования, поэтому...
Маккинон печально развёл руками, и Северус мог его понять. Ну, хоть так. Слухи о расформировании Командования ходили давно, поэтому сокращения кадров уже никого не удивляли.
— Зато за вывоз полярников должны щедро заплатить, — продолжил Маккинон, — да и карточки у них лучше, чем у нас. Стали. Что поделать, времена меняются.
Эти перемены заслуженный вояка принимал слишком близко к сердцу, и Северус сочувственно покивал, поддерживая разговор, но не пытаясь возразить. Всё было правильно — война кончилась, приоритеты сменились, и этого уже не изменить.
Воодушевлённый Северус отправился в госпиталь и легко уговорил сиделку, чтобы она навещала Рея днём. Плату она запросила весьма скромную, идеально вписывающуюся в невеликий бюджет. На очереди оставался прикормленный Реем пёс.
Северус спустился к морю и пошёл по берегу к трухлявой лодке, выброшенной на камни. Он трижды обошёл её, заглядывая во все щели, и даже попытался приподнять вросший в песок борт. Безуспешно — под лодкой никого не было. И где теперь этого кобеля искать? Северус отряхнул испачканные руки и, почувствовав взгляд, медленно повернул голову. На пригорке стояла чёрная собака и, наклонив голову, наблюдала за ним. Одно ухо у неё завернулось, а свалявшаяся шерсть не скрывала крайней худобы. Собаку можно было бы назвать страшной, если бы не взгляд — настороженный, напряжённый, и в то же время в нём был интерес.
— Привет, Бродяга.
Пёс прислушался, повернув голову, и Северус решил, что это добрый знак. Хорошо, что он додумался взять с собой бутерброд.
— Ты сегодня обедал?
Пёс, похоже, не только не завтракал, но и не ужинал, потому что кусок хлеба поймал на лету и проглотил, не жуя. Бедолага.
— Пойдёшь со мной? Тебя Рей искал.
Северус ещё раз позвал его по имени и подкрепил свои слова кусочком колбасы, который исчез в пасти пса и тихим клацаньем зубов.
— Пойдём, Бродяга, у меня ещё колбаса есть.
Неизвестно, какие мысли появились в кудлатой голове пса, но он порысил следом за Северусом, выдерживая, правда, приличное расстояние. Кажется, этим утром Северус достиг пика своей дипломатической карьеры.
— Рей, я дома!
— Слышу, — Рей лихо выехал из комнаты и довольно улыбнулся, затормозив в шаге от Северуса. — И вижу.
— Я привёл Бродягу.
Рей словно окаменел, а его улыбка медленно истаяла.
— Он жив? — наконец отмер он. — Пережил зиму?
— Да.
Рей зажмурился и, несколько раз выдохнув, заговорил:
— Теперь всё будет хорошо! Я загадал, что если он пережил эту зиму, то всё будет хорошо. Он пошёл с тобой?
— Пошёл. Я ему пообещал еды вынести, и он, кажется, понял. Сидит и ждёт. К себе, правда, не особо подпускает.
Рей просиял и засуетился:
— У нас же рыба вяленая в зимнике оставалась? И куртку мою старую брось ему пока в дровяник. Пусть привыкает, — он вдруг замолчал. — Сев, а ты ничего не сказал про работу. Тебя взяли обратно?
— Да.
О том, что это временно, Северус решил не говорить — не хотелось омрачать настроение Рея, последнее время он так редко улыбался, как прежде.
— И когда ты начинаешь?
— Уже завтра.
— А где?
— Так же буду летать в Гренландию с экспедицией. Я договорился с миссис Флетчер, она будет навещать тебя днём и, если понадобится, вечером. Договорюсь с Харрисом, он живёт у самой авиастанции, и ему не трудно будет пригласить её, если вдруг...
— Сев, ты же не хочешь сказать, что с тобой там может что-то случиться?
— Конечно, нет! — Северусу такое и в голову не приходило. — Я имел в виду только нелётную погоду.
Может быть, Рей ему и не поверил, но не подал вида.
— Тогда ладно. Помоги мне выйти на улицу, я хотел бы...
Кажется, Рей стеснялся своей внезапной сентиментальности.
— Разумеется. Бродяга же должен убедиться, что я его не обманул.
Северус помог Рею одеться и перебраться через порог. Старую куртку, которую было решено пожертвовать Бродяге, Рей пока набросил себе на колени, словно пытаясь скрыть свою немощность. Понятливый пёс сидел в паре десятков ярдов от дома и настороженно водил ушами.
— Бродяга, — тихо позвал Рей. — Это я.
Северус решил им не мешать и ушёл в дом, вручив Рею вяленую треску, чтобы тот сам покормил собаку, и, кажется, угадал, ну, по крайней мере, ничего не испортил.
— Спасибо, Сев...
Северус несколько раз подходил к окну, проверяя, не нужна ли его помощь, и очень удивился, когда увидел, как пёс подошёл к Рею и не только положил голову ему на колени, но и позволил чесать себе за ухом. Похоже, они возобновили свою дружбу.
Бродяга так крепко уснул на куртке Рея в сарае для дров, что не успел сбежать до появления Северуса и подпустил его слишком близко. Оценив свою оплошность, он прижал уши и попытался сделать вид, что его здесь нет.
— Тш-ш, дурашка, — Северус старался говорить тихо и не делать резких движений, чтобы его не спугнуть. — Я совсем не против, чтобы ты здесь жил.
Пёс следил за ним взглядом, и казалось, что всё понял. Наверное, так оно и было, потому что когда Северус ещё раз зашёл в сарай, Бродяга просто задрал морду, выжидающе глядя в глаза.
— Всё хорошо. Спи.
Пёс тяжело вздохнул и уткнулся носом в карман куртки, что, очевидно, означало согласие. И хорошо. Значит, им удастся поладить.
Перед сном Рей побрился, и Северус решил, что это он так деликатно старается не претендовать на лишнее внимание перед работой.
— Спокойной ночи, Рей.
— Спокойной, — он едва заметно улыбнулся. — Посидишь со мной?
Северус уселся на кровать Рея и взял его за руку:
— Если тебе завтра станет скучно, попробуй заманить пса в дом.
— Хорошо, — Рей потянул Северуса за пальцы и потёрся лицом о его ладонь. — Я по тебе скучал.
— Вот ещё... я же всё время был рядом.
— Балбес... я не в этом смысле, — он коснулся языком запястья Северуса. — Мне кажется, что я сто лет не был с тобой.
— Но... ты же... — Северус растерялся. — Ты же ничего не чувствуешь.
— Точно балбес... некоторые чувствуют другим местом. Давай же...
— Что давать? — Северус не узнал своего голоса.
Рей взглянул на него, как на скорбного разумом, и расстегнул несколько пуговиц:
— Не тупи, Сев.
— Но ты же... ты же не можешь.
— Зато можешь ты. Сев, ты-то не оскоплён.
— Да и ты, вроде...
— Вроде? — Рей горько усмехнулся. — Я «вроде», а ты в самый раз. Давай попробуем. Или ты брезгуешь с инвалидом?
— Нет! — брезгливости не было, её заменяла жалость, такая острая, что мешала дышать. — Но тебе ведь это не надо.
— Откуда ты знаешь?
Северус чувствовал, что ступил на очень тонкий лёд, но ему хотелось объяснить, что Рей не обязан думать о чужом удовольствии, что Северус может обойтись без примитивной физиологии и позаботиться о себе сам... что... проклятье! Как о таком говорить?! Особенно не обладая врождённой деликатностью Рея или отточенной годами дипломатичностью Люциуса.
— Рей, ты не обязан...
— Не обязан... но я хочу... ты можешь меня просто поцеловать?
— Могу.
— Тебя об этом надо просить?
Северус склонился над кроватью и осторожно коснулся губами кончика носа Рея, потом его гладко выбритой и пахнувшей одеколоном щеки — так вот зачем он это затеял! — после чего быстро поцеловал сухие и потрескавшиеся губы.
— Балбес! — тихо выдохнул Рей. — Ты же любишь целоваться... давай... ложись рядом.
Узкая кровать привычно заскрипела пружинами, прогибаясь под двойной тяжестью. Северус обнял Рея за плечи, целуя его лоб, сомкнутые веки, губы... как много раз раньше... как никогда прежде. Нежность, желание согреть, утешить, защитить, разделить боль переполняли его. Не было только возбуждения. Совсем. Но ведь не всё основано на нём? Особенно отношения.
— Сев... как я скучал... ты не представляешь...
— Представляю...
Северус представлял. Больше всего он хотел, чтобы всё снова стало, как раньше. Чтобы вернулась былая лёгкость, а дурацкие сомнения, наоборот, исчезли, и чтобы Рей снова стал самим собой — весёлым, уверенным, немного беззаботным... как прежде...
— Сев... Сев...
Рей целовал его так жадно, будто боялся, что это в последний раз. Непослушными пальцами он то пытался расстегнуть рубашку Северуса, то тянул его за волосы, прижимая к себе:
— Сев, ну давай же... давай...
— Ты хочешь, чтобы я...
— Да... пожалуйста...
На миг Северус представил, что почувствует Рей, если поймёт, что он просто не может. Нет! Это будет чересчур жестоко и совершенно неправильно. Совершенно... Северус перевернулся на живот, укладываясь рядом с Реем и устраивая голову у него на груди. Под подбородком заполошно билось сердце.
— Мне это не надо, Рей, — тихо прошептал он. — Я не могу один...
— А я? Ты думаешь, я ничего не чувствую? Что у меня всё отсохло и отболело?
— Нет.
— А что тогда? Тебе нужен не я?
Наверное, так себя чувствует человек, идущий по битому стеклу, когда каждый шаг приносит только мучение, но и остановиться тоже нельзя... надо идти... шаг за шагом... в бездну...
— Нет, Рей! Ты мне нужен. Очень. Но некоторые вещи должны быть взаимными.
Говорить Северус никогда не умел, особенно красиво и правильно, но, кажется, Рей его понял. Они так и уснули, обнявшись, и Северусу снилось небо — огромное и звёздное, а он летел, не включая фонарей, полагаясь лишь на подсвеченные фосфором приборы и натренированные «кошачьи глаза».
***
Бетонная полоса в Кангерлуссуаке встретила «Бьюфайтер» Северуса свежим снегом. В общем-то, для апреля это было даже неплохо — в прошлом году в это время часто бушевали метели, начинавшиеся вопреки прогнозам и сильно осложнявшие жизнь. Северуса ждали. Помощник Чарльза Симпсона Уоррик Вайс руководил погрузкой запечатанных деревянных ящиков с материалами экспедиции, которые следовало доставить в Лондон. Северус курил, наблюдая за вознёй рабочих, ругающихся на неудобный и негабаритный груз:
— Здравствуйте. Вы же мистер Снейп?
Молодой пилот показался Северусу знакомым, однако вспомнить, где и когда состоялось это знакомство, не получалось. Война? Слишком молод. Грузовые перевозки? Нет...
— Я сын Артура Уизли, Билл.
Северус с удовольствием пожал протянутую руку и угостил юного Уизли сигаретой.
— Какими судьбами?
— Да вот, подался в САС, отрабатываем перелёты через Северный полюс в Америку. Вроде бы этот маршрут должен стать регулярным.
— Это те самые кроссполярные маршруты, о которых так много писали?
— Ага! — Уизли довольно улыбнулся. — За ними будущее.
— А как вы здесь оказались?
— Так мы будем летать из Копенгагена в Лос-Анджелес с посадкой или здесь в Кангерлуссуаке, или в Сондре Стормфьёрд.
— Что у вас за машины?
— В основном «Дугласы». На местных рейсах гоняют «Юнкерсы», и поговаривают о закупке «Боингов».
Северус вдруг почувствовал себя очень старым и постарался принять как данность, что возить дурацкие ящики тоже кто-то должен. Не ради же пресловутой романтики он когда-то пришёл в профессию. Хотя разве можно назвать романтикой перелёты из Европы в Америку? Это просто другая сторона большого дела. А ещё Северус понял Артура с его рассуждениями о возрасте. Похоже, он был прав — их время стремительно уходило.
— А сам-то как?
Билл довольно тряхнул волосами, длина которых во времена молодости Северуса считалась неприличной.
— Собираюсь жениться. Пора уже. У отца в мои годы пятеро детей было, а я всё никак. Правда, мать надеялась, что я найду себе милую девушку из Йоркшира.
— Ошиблась?
— Ну, не совсем, — взгляд Билла засиял. — Флер очень милая. И настоящая красавица. Она — шведка.
— Молодец, — рассеянно одобрил Северус. — Ваша семья продолжает расти.
— Ещё как. Рон писал, что ваш Гарри ухаживает за нашей малышкой Джинни. Поэтому очень может быть, что мы с вами тоже породнимся.
— Да?!
— А почему нет? Молодые сейчас очень ранние, и я не вижу в этом ничего дурного.
— Просто он ничего об этом не говорил.
— Можно подумать, вы рассказывали родителям о своих победах.
Северус мог только кивнуть. Его родители так и умерли в счастливом неведении о предпочтениях сына. Хорошо, хоть перестали заводить разговоры о женитьбе, да и о детях молчали после усыновления Гарри. Кажется, они считали, что он всю жизнь кроме Лили ни на кого не смотрел.
— Рад был познакомиться поближе!
Билл пожал руку и, сияя улыбкой, поспешил к своему «Дугласу», где его ждали товарищи. Северус проводил его взглядом и побрёл к занятым погрузкой работягам, которые выражались почти так же витиевато, как друзья отца в родном Коукворте.
До вечера он сделал ещё один рейс и вернулся в Уик усталым и голодным. Хорошо, что миссис Флетчер посчитала своим долгом отоварить их карточки, и Северусу было из чего приготовить ужин и обед для Рея на завтра.
Бродяга встретил Северуса настороженным взглядом, но даже не подумал сбежать, а вот Рей показался не похожим на себя. Он кивнул Северусу, приветствуя, и снова уткнулся в книгу, которую читал до его возвращения. Хотя, может быть, он просто догадался о нежелании Северуса говорить и, как обычно, деликатно промолчал. Заговорили они только во время ужина.
— Я сегодня встретил сына Артура. Он, оказывается, работает на САС. Собирается жениться.
— Угу, — Рей перестал жевать и с интересом взглянул на Северуса. — На ком?
— На какой-то шведке, — Северус принёс пузатый чайник и разлил чай. — У него всё впереди.
— А у нас?
Северус вздохнул и заговорил о наболевшем:
— Рей, я и не думал, что всё так быстро закончится. Казалось бы, вот только мы с тобой были молодыми, о чём-то мечтали, потом война эта, потом всё остальное... и всё!
— Почему «всё»?
— Старость пришла. Нам с тобой больше не о чем мечтать, ну, разве что только о том, чтобы Гарри приехал нас навестить. А потом он женится, и мы его будем видеть раз в год... это в лучшем случае.
— Сев, ты чего это?
— Да просто никогда раньше я об этом не думал. Мне казалось, что мы-то ничуть не изменились, всё такие же, а оказывается, нет — «такие же» теперь наши дети, а мы уже всё...
— Чего «всё»?
— А хрен его знает! — Северус попытался улыбнуться, но только болезненно скривился. — Но зато нам есть что вспомнить.
Рей погрустнел, соглашаясь, и насыпал в чай на две ложки сахара больше обычного.
— А я думал, что это только меня так корёжит... сам понимаешь, из-за чего.
— Если бы, — Северус вздохнул. — Наверное, это кризис среднего возраста, поэтому он у нас так одновременно случился.
— Наверное, — Рей отложил в сторону ложку и сделал глоток. — Сладко, — пожаловался он и снова взглянул на Северуса: — А почему ты решил, что Гарри скоро женится?
— Билл намекнул, — он пожал плечами, — надо бы написать Гарри, спросить.
— А ты ничего не замечал за ним в авиашколе? Или, может, он чего рассказывал?
— Да нет вроде, — Северус невесело рассмеялся: — Смотри, Рей, мы сейчас с тобой рассуждаем, как настоящие старики.
Рей только поморщился.
— Я завтра ему напишу.
На следующий вечер Рей протянул Северусу три запечатанных конверта:
— Отправишь? Я решил взять на себя семейную корреспонденцию.
Северус отправил. Если его и удивило, что кроме Гарри Рей написал Нарциссе и Беллатрикс, то это удивление не стоило обсуждения. Написал — значит, хотел. В конце концов, с сестрами Блэк у Рея сложились очень тёплые отношения. Так и повелось: Рей по вечерам передавал Северусу приветы и рассказывал о последних новостях из Лондона, который почему-то стал казаться далёким и таким нереальным, будто был на краю земли.
Когда в этих рассказах мелькало имя Люциуса, Северус на мгновение замирал, а потом напоминал себе, что между ними ничего не могло быть, и тогда сердце снова начинало стучать в обычном ритме. И даже совсем не болело. Хорошо, что Рей нашёл, чем себя занять, потому что из-за напряжённого графика Северус часто появлялся дома только чтобы переночевать, и иногда им неделями не удавалось нормально поговорить. И очень хорошо, что Рей всё хорошо понимал, хотя, конечно, от его былого жизнелюбия остались одни воспоминания. Но ничего поделать с этим Северус не мог, успокаивая совесть тем, что через пару месяцев ему вновь придётся искать работу, и вот тогда он уже точно насидится дома. И они обо всём поговорят — обязательно поговорят!
***
Когда в Кангерлуссуаке наконец сошёл снег, Северус с удивлением обнаружил, что весна уже почти кончилась, а он до сих пор так ничего и не сделал, чтобы найти новую работу. И ладно бы это было так просто! Возраст вовсе не увеличивал его шансы на успех, как и боевой опыт. Кому в эпоху кроссполярных перелётов нужны лётчики-асы — одиночки, умеющие ориентироваться по карте и способные прикрывать спину? Молодых такому не учат, и совершенно правильно делают — для перевозки пассажиров или даже грузов нужны совершенно иные навыки. Надо бы написать Маккензи — говорят, он помогает своим по старой памяти.
— Рей, я дома!
— Какая неожиданность, — Рей выехал ему навстречу и улыбнулся почти так же, как и прежде. — А у нас гость.
— Привет, Сев.
— Гарри!
Как же Северус был рад его видеть. И как же, оказалось, он по нему скучал! Сейчас, когда они снова собрались на кухне, и Гарри растопил маленькую печку, которая здорово выручала в не самые лучшие времена, всё стало почти как прежде. Только почему-то сильно щемило сердце.
— Сев, Рей говорит, что ты пропадаешь на работе. Всё так плохо?
— Ну, почему плохо? Зато эта работа есть, и она помогает нам держаться на плаву.
Гарри подбросил в печку несколько шишек и принялся рассуждать о жизни в «дикой природе», а ещё лучше на необитаемом острове. Северус сразу же вспомнил о его матримониальных планах.
— Это ты к тому, что для настоящей любви мил будет и шалаш?
Уши Гарри покраснели, но сам он постарался ничем не выдать смущения:
— Примерно.
Судя по тому, как быстро он сменил тему, заговорив о втором Бродяге, свои планы Гарри не был готов обсуждать прямо сейчас. Может, оно и к лучшему — Северус тоже был не готов к тому, что у Гарри появится своя семья и на них с Реем просто не останется времени. Конечно, с этим всё равно ничего нельзя было поделать, но хотя бы не так скоро.
Однако когда Северус после ужина отправился кормить Бродягу, Гарри вызвался ему помочь, и стало понятно, что разговора всё же не избежать. В сумерках было плохо видно, но Северус всё равно отвернулся, пытаясь что-то разглядеть в углу, где гремел миской пёс, и закурил.
— Сев, а я же с тобой поговорить хочу... я специально приехал...
— Я понял, — Северус старался ничем не выдать подступившей грусти. — Поздравляю.
— Но... откуда? Это так заметно?
— Наверное, — Северусу удалось улыбнуться почти непринуждённо. — Это жизнь, Гарри. А Рею ты уже сказал?
— Ещё нет... сначала хотел с тобой поговорить... с тобой как-то проще.
Удивительно, но Гарри и в самом деле предпочитал откровенничать с Северусом. Ничем иным кроме импринтинга этот феномен было не объяснить — Рей казался более приспособленным для разговоров по душам, — но Гарри с завидным упорством вовлекал в такие беседы Северуса. Чтобы упростить задачу, Северус отбросил сигарету и обнял Гарри за плечи, как в детстве:
— Говори.
Северус почему-то думал, что сейчас услышит о том, какая эта чёртова Джинни замечательная — не могло же у них дойти до беременности? — и о том, что жить они решили в каком-нибудь Бристоле или Бате.
— Сев, я летом не смогу к вам приехать.
— Я так и понял. А где вы планируете... ну, это...
— Провести отпуск? — подсказал деликатный Гарри.
— Ну да.
Признаваться в том, что Северус надеялся погулять на свадьбе Гарри, которого как-то незаметно привык считать сыном, было неловко. В конце концов, не Северусу было упрекать его за пренебрежение традициями. И вообще...
— У моря. Мы не хотим привлекать к себе внимание.
И такое Северус тоже мог понять — Гарри никогда не гонялся за славой и известностью.
— Хорошо.
— И всё? — он, словно не веря, взглянул на Северуса. — И всё?!
— Ну да.
— Сев, а мы точно говорим об одном и том же?
Какие уж тут сомнения!
— Ты ведь сообщаешь мне о своём намерении жениться?
— Можно и так сказать, — Гарри улыбнулся. — Только я не представляю, как к этому отнесётся Дадли... или Рон... он ведь думает, будто мы с Джинни...
Северус почувствовал себя идиотом.
— А разве нет?
— В том-то и дело, — Гарри без спроса вытащил из пачки Северуса сигарету и закурил, чего никогда прежде не делал. — Мы теперь с Драко. И я не то чтобы этого стыжусь и всё такое... я просто не знаю, как к этому отнесутся друзья. Тот же Рон, например, или Дадли. В общем-то, я как раз об этом тебя хотел спросить. Вы с Реем о таком друзьям говорили? Или оно само как-то выходило?
— Само, — Северус закашлялся и просипел: — Выходило.
— Я так и думал, — выдохнул Гарри. — А родственникам? Твои родители знали?
— Нет, — Северус сумел взять себя в руки. — Они бы не поняли.
— А у Рея не было никого, — Гарри потёр переносицу. — Я не хочу сказать, что вам было проще... хотя... было, конечно! Я как представлю реакцию его отца...
— Люциус поймёт.
— Правда? — во взгляде Гарри мелькнула надежда. — Драко тоже в этом уверен. А Нарцисса?
— Она мудрая женщина. И счастье сына для неё важнее предрассудков.
Гарри отбросил в сторону недокуренную сигарету и обнял Северуса, уткнувшись лицом в его плечо.
— Спасибо, Сев, что бы я без тебя делал! Ты только Рею об этом сам скажи. Я сегодня несколько раз пытался... ни черта у меня не вышло.
— Не ругайся, — по привычке одёрнул его Северус.
— Не буду. Но Рей, и правда, на себя не похож. Мне всё время казалось, что он готов сорваться... знаешь, как это бывает? Вроде всё ещё тихо, а вот-вот рванёт.
— Много ты понимаешь!
Северус похлопал Гарри по плечу, не понимая, кого хочет успокоить больше, его или себя — Рей и в самом деле стал очень нервным и часто злился без какой-либо причины, сбивая в кровь костяшки рук. Вечером, помогая ему улечься, Северус улыбнулся:
— Хороший был вечер. Совсем как прежде.
Рей мучительно скривился:
— Как прежде уже не будет.
Вместо того чтобы его переубеждать, Северус просто лёг с ним рядом, обнимая и прижимая к себе. В последнее время это действовало лучше всяких слов. Про Гарри он решил рассказать при более удобном случае. Уснул Северус под тихое дыханье спящего Рея далеко за полночь, размышляя о влиянии личного примера на воспитание. А что было бы, если бы Гарри вырастила Петунья? Стал бы он тогда с Драко? Или всё-таки нет... кто бы знал!
Наутро Гарри уехал, а Северус начал придумывать, как сообщить Рею про мальчишек. Вроде бы в этом не было ничего особенного, но почему-то простое дело обросло невероятными условностями. Северус не мог понять, из-за чего Рей может вспылить в следующий раз, поэтому старался подбирать слова для всего. Он даже помыл Бродягу и сам завёл его в дом, чтобы Рею было не так скучно, но это не сильно помогло. С Реем происходило что-то странное, чему Северус не мог подобрать названия, а когда тот напился — стало по-настоящему страшно. Правда, наутро Рей извинился за срыв и даже попросил прощения за всё, что наговорил, только вот страх этот никуда не делся. И теперь, возвращаясь домой, Северус каждый раз боялся открывать дверь — не зная, что его ждёт.
— Рей, я дома! — этим вечером шёл дождь, поэтому Северус не стал заходить на почту и пришёл чуть раньше. — Рей!
На столе лежал незапечатанный конверт, на котором красивым почерком Рея было старательно выведено: «Северусу». Сердце сжалось от нехороших предчувствий.
— Рей!
В ответ в соседней комнате тоскливо завыл Бродяга.
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: всё непросто))
Жанр: драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: сиквел "Снежной истории"
Предупреждение: АУ, смерть персонажа
Эту историю хочется подарить SnowBlues с обещанием, что всё будет хорошо. Обязательно будет)))
1 часть
2 часть
Северус. Март-апрель 1954 г.Северус. Март-апрель 1954 г.
Весна принесла с собой туманы, дожди и ветер. Особенно этот ветер донимал на авиастанции, где курсанты первого года обучения пробовали свои силы. Из-за ветра полёты часто отменялись, и Северусу приходилось придумывать, чем занять подопечных. Хорошо, что в этой группе был Гарри, с которым было легко и комфортно общаться. Поначалу он старался соблюдать субординацию, почтительно называя Северуса «профессор Снейп», но скоро перешёл на привычное «Сев» и стал вести себя, как дома.
Со времён обучения Северуса не поменялось практически ничего — те же оранжево-чёрные «Тайгер моты», которые через те же пятнадцать часов налёта должны были определить, кому дано летать, а кому — нет. Не было никаких сомнений в том, что Гарри сможет, а вот он сам почему-то в себя не верил.
— Сев, я уже трижды летал с тобой, трижды, понимаешь! И ни фига.
— Из вашей группы ещё никто не готов к самостоятельным полётам. Взять, к примеру, твоего Уизли.
— Он не мой, — пробурчал Гарри.
— Допустим. Но он готов ещё меньше тебя.
— А вот Драко полетел с третьего раза.
— Это он сам тебе сказал?
— Угу, — Гарри поднял воротник куртки и пробурчал в шарф: — Он рассказывал... давно ещё... когда сам учился. Я запомнил.
— Ерунда! Никто не начинает так быстро.
— Но Драко никогда не врёт!
— Он мог преувеличить, — пожал плечами Северус. — Ты тогда был совсем ребёнком, а детям полагается рассказывать сказки.
— Драко не такой.
— Ну-ну...
— Сев, он такой же, как его отец. Разве тебя когда-нибудь обманывал Люциус?
— Нет. Никогда.
Люциус никогда не обманывал Северуса, но это вовсе не означало, что уместны какие-то сравнения. В конце концов, они познакомились в зрелом возрасте, и за все годы знакомства Северус не позволил себе ничего лишнего, никаких фамильярностей и прочего, чем славились отношения мальчишек, которым ничего не стоило позвонить друг другу в любое время и договориться о немедленной встрече, или отправиться гулять, даже не передохнув после долгой дороги... а ещё...
— Сев, — Гарри пощёлкал пальцами перед лицом Северуса. — Ты какой-то странный в последнее время. Что-то с Реем?
Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть в ответ. Северус был не готов ни к обсуждению Люциуса, ни к разговору о Рее.
— Мне Драко рассказывал, — неожиданно прошептал Гарри, — что доктор Фергюссон сдался. Но вы ведь ищете других врачей, правда? Тех, что помогут?
— Да. Мы ищем.
Из Бельгии на консультацию должен был приехать доктор Крэгг, а через неделю из Франции ещё один врач, чью фамилию Северус не запомнил. Люциус всеми силами пытался помочь, только никак не удавалось избавиться от ощущения, что всё напрасно. Хотя, может быть, Северус просто не всё знал — после того позорного срыва они с Люциусом больше не оставались наедине, поэтому поговорить толком не получалось. В присутствии Нарциссы, Бель или Драко было как-то глупо делиться сомнениями и демонстрировать слабость.
Северус чувствовал себя идиотом ещё и потому, что никак не мог избавиться от глупых мыслей и совладать с совершенно непостижимыми желаниями. Даже в юности у него получалось удерживать эмоции под контролем, а тут... хотя кто бы говорил! Северус потёр потрёпанный браслет часов, скрывающий следы его глупости, и решил не считать тот единственный срыв — остальные-то порывы так и остались лишь в воображении. А ещё тогда удавалось держать при себе плоды фантазии, о которых окружающие даже не догадывались. Не то что сейчас.
Разумеется, первой происходящим заинтересовалась Бель. Она ловко увлекла Северуса «покурить» и, едва они оказались на улице, выпалила:
— Снейп, что у тебя с Люцем?
— Ничего.
— Только не надо мне врать! Ваше «ничего» написано на ваших лицах. Крупными буквами.
— Ничего! — с нажимом повторил Северус.
— Я не слепая, Снейп. Люци — мой родственник...
— Ну, так и спроси у него, если мне не веришь.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — пробормотала Бель и отвернулась.
Северус было выдохнул, обрадовавшись, что так легко отделался, но потом вдруг вспомнил, что Бель — сестра Нарциссы, а не Люциуса, а значит...
— Бель, между нами ничего не происходит. Мы — взрослые люди и нам есть, что терять. Бель... пожалуйста.
— Да? — она обернулась так резко, что длинная шпилька упала Северусу под ноги. — И о чём же ты меня просишь? Молчать?
— Нет. Пожалуйста, не выдумывай лишнего...
— Иначе что?
Северус представил лицо Рея в тот момент, когда Бель вдруг решит поделиться с ним своими подозрениями... стерва! А ведь была ещё и Нарцисса. Северус зажмурился до белых кругов перед глазами. Дальше отступать уже некуда.
— Бель, хочешь, я поклянусь, что не собираюсь рушить ничьи жизни? Я помню о долге и об обязательствах, и я никому не причиню боль.
— Даже Люциусу? — Бель подобрала шпильку и сосредоточенно принялась скручивать длинные волосы, собирая их в тугой узел. — Ты так решил?
— Так будет лучше для всех.
— Для всех? — она иронично усмехнулась. — В вашем случае всем лучше не будет.
Как же она была права! Бель почти ласково потрепала Северуса по плечу и ушла в дом, оставив после себя тонкий аромат какой-то парфюмерной горечи и не менее горькие мысли. К этим мыслям Северус возвращался не раз и по-прежнему не видел никакого приемлемого для всех выхода. Единственное, что он мог сделать — это не нарушать хрупкое равновесие. Только поэтому он старался проводить почти всё свободное время в лётной школе, успокаивая совесть тем, что Рей и без него получает отличный уход.
Только вот с каждым днём это получалось всё хуже, и приступы мучительного стыда одолевали его всё чаще. Хорошо, что Гарри был далёк от всего этого — его бы точно не хотелось разочаровывать. Именно поэтому Северус очень старался, чтобы он ничего не заподозрил. И именно поэтому отвлекал его, как умел.
— Гарри, а что за девица постоянно оказывается рядом с тобой?
— Так это же сестра Рона, — Гарри рассеянно улыбнулся. — Она к нему приходит.
— Неужели? И именно поэтому развлекаешь её ты.
— Рону просто некогда... он не может сдать основы навигации. Говорит, что у него географический кретинизм.
— Чушь! Нет такой болезни.
— Вот и я о том же. Болезни нет, а Джинни есть, — заметив вопросительный взгляд Северуса, Гарри наморщил нос: — Сестру Рона зовут Джинни. Она, в общем, ничего так...
Вот оно как! Северусу почему-то никогда прежде даже в голову не приходило, что Гарри уже вырос настолько, что у него может появиться девушка. Но если подумать, ему уже семнадцать — самый возраст для такого. Проклятье! А ведь с детьми полагается беседовать на такие темы... про всяких пчёл-птичек. Чтобы потом не было никаких сюрпризов. Не то чтобы Северус был большим специалистом в этом вопросе — едва всё не упустил. Тем важнее было это исправить.
— Гарри, твоё желание вполне естественно, — Северус прокашлялся. — И если у тебя есть вопросы... ну, ты понимаешь, какие... я готов ответить!
Теперь настал черёд Гарри растерянно подбирать слова:
— Сев... ты это... ты меня не так понял!
Как это можно ещё понять?
— Гарри, тебе совершенно нечего стесняться. Это нормально.
— Сев, это просто сестра друга. Ничего больше. К тому же я познакомил её с Дадли, и он уже рвётся в бой.
— И ты вот так легко уступаешь?.. Не боишься остаться совсем без девушки?
— Сев, вот кто бы говорил!
Возразить было нечего. Северус никогда не обсуждал с Гарри свои отношения с Реем. Предполагалось, что они просто друзья. Лучшие. Они не афишировали свои отношения, справедливо полагая, что им место только в спальне за закрытой дверью. И Северус никогда не позволял себе ничего лишнего в присутствии Гарри, хотя, конечно, были некоторые скользкие моменты... когда, например, Гарри вернулся с занятий раньше, а в тот день совпал выходной Рея и Северуса... или ещё был случай...
— Сев, ты только не обижайся, но я всё знаю.
— Что значит «всё»? — Северус похолодел.
— Про вас с Реем. И я не считаю, что это всякая там грязь или геенна огненная.
Что ж, финал закономерный. Хорошо хоть ребёнок вырос обычным, без таких порицаемых обществом... гм-м... особенностей.
— Спасибо, Гарри.
— Мне-то за что? — он так искренне удивился, что стало неловко за собственную сентиментальность. — А сейчас что у вас случилось?
— В смысле?
— Ну, Рей там... ты здесь... раньше бы ты его так не бросил.
Гарри уже давно ушёл, а Северус продолжал обдумывать его слова. Сам-то он не думал, как это выглядит, но поразмышляв, понял, что был не прав. Очень не прав — никакие личные переживания не могут оправдать такого отношения. Рей просто не заслужил подобного! Разумеется, Северус поспешил домой при первой же возможности. Ну, как домой? К Рею, которому задолжал слишком много.
— Привет.
— Ты сегодня рано.
— Сбежал, как только смог.
— Почему?
— Я соскучился.
Северус сам удивился, понимая, что это правда, а Рей и вовсе изумлённо уставился на него:
— Просто так? Потому что соскучился?!
— Да.
Наверное, это, и правда, было не похоже на выработанные годами привычки, но почему-то очень задело. Чтобы доказать серьёзность своих намерений, Северус уселся на пол рядом с кроватью Рея и прижался щекой к его руке.
— Я идиот, Рей.
В последнее время это стало уже практически истиной.
— Ещё какой! Чего ты опять себе напридумывал?
Какое хорошее слово— и какой понимающий Рей. От отвращения к самому себе Северуса замутило.
— Прости меня. Я совершенно не подумал о твоих чувствах.
— Сев, а, Сев... можно подумать, что ты это умеешь, — Рей ухватил его за волосы и немного подёргал. — Это тебя Гарри надоумил?
— Он, — на душе сразу стало легче. — Он, оказывается, знал... ну, всё это... про нас.
— И почему я не удивлён... Давно?
— Я не спросил. У него вроде бы как девушка появилась, я хотел с ним поговорить, как положено родителю...
— Сев, — Рей весело фыркнул, — ты хоть представляешь, что в таких случаях надо говорить?
— Не очень, — признался Северус. — Отец как-то избегал подобных тем.
— У меня вообще отца не было...
— Думаешь, если мы сами со всем разобрались, то и он сможет?
— Сев, ты балбес.
Рей тихо засмеялся, и несколько мгновений Северусу казалось, что всё происходящее — дурной сон, и если сейчас открыть глаза, то окажется, ничего и не было, а они с Реем по-прежнему живут в Уике и подтрунивают друг над другом.
— А ещё Гарри сказал, что вырос в любящей семье, и поэтому счастлив, — Северус наконец осмелился взглянуть в глаза Рея. — Как ты думаешь, что он имел в виду?
— Точно балбес. Чему ты вообще можешь детей научить?
— Летать.
— Разве что только, — проворчал Рей, пытаясь сесть.
— В сравнении с Блэком я здорово выигрываю.
— Ну да. Не ты ли обещал его прибить? Гарри мне рассказал.
— А он не уточнил за что? — возмутился Северус.
— Нет, — Рей наклонился, помогая устроить подушку у себя за спиной, а потом хитро усмехнулся: — У тебя есть шанс удивить меня.
— И ты сильно удивишься, узнав, что этот придурок решил выставить меня своим любовником, чтобы избежать пристального внимания мисс Амбридж.
— Даже так? Мне пора вызывать его на дуэль?
— Ещё рано. Мисс ему не поверила.
— Интересно почему?
— Потому что я «не такой».
Теперь уже Рей смеялся по-настоящему, так, как умел только он — заразительно и искренне, заставляя Северуса верить в лучшее. И Бель точно была не права — этот выбор сделает счастливыми всех, даже Люциуса. Особенно Люциуса! Не говоря уже о Рее и Северусе. И Нарциссе. Таким выбором можно было гордиться, а ещё радоваться, что всё не зашло слишком далеко и не стало поздно всё исправить. Только так!
Всё-таки Гарри гораздо лучше Северуса разбирался в отношениях и хорошо понимал, как надо. Неизвестно ещё, сколько бы пришлось мучиться, выбирая, когда на самом деле всё было проще простого. И выбора-то никакого не было! Было просто минутное помрачение рассудка — и у Люциуса, кстати, тоже. И всё! Всё стало по-прежнему.
— С возвращением, Сев.
Ну да. Это и было возвращение на землю. Из страны фантазий и грёз. Но Рею совершенно не требовалось об этом знать.
— Я никуда не уходил.
Северус почти поверил себе. Только вот, ворочаясь на жёсткой кушетке, перед тем как заснуть, и прислушиваясь к сонному дыханию Рея, он несколько мгновений думал о запретном. Правда, усилием воли недостойные мысли удалось отогнать, и Северус забылся беспокойным сном.
Ночь перед расстрелом казалась бесконечной, и было невозможно понять, чего хочется больше — то ли продлить это ожидание, урвав у смерти несколько лишних минут жизни, то ли наоборот, скорее шагнуть в небытие. Почему-то было совсем не страшно, но очень обидно. Как так? А планы? А мечты? С ними-то что?! Зачем-то Северус начал придумывать своё несостоявшееся будущее. После войны всё ведь будет иначе! Совсем всё!
Будет свой дом, и непременно на берегу моря, будет любимая работа, будет небо, в котором можно чувствовать себя совершенно свободным. А ещё будет любовь. Такая, которая станет наградой за всю военную грязь, кровь, пот и слёзы. Красивая такая любовь, правильная, ради которой хотелось бы жить. Вечно!
Северус подтянул колени к груди и постарался натянуть на них куцую шинель. В камере было очень холодно, хотя в подвале точно должно быть теплее — без окон-то! Отсутствие окна тоже действовало удручающе — так и не понять, когда наступит тот самый последний рассвет. Тусклая лампочка освещала коридор и, через решётку двери, маленькую клетушку, ставшую последним пристанищем Северуса. Он не успел подумать о глубоком смысле одиночества перед смертью, как вдруг заметил какое-то движение. Осторожно повернув голову, он увидел человека, с головой накрытого серой шинелью, который, очевидно, спал на брошенном у стены матрасе. Человек потянулся во сне, постаравшись укрыть ноги, и из-под казённого сукна показалась его макушка. Северус знал только одного человека с волосами такого цвета...
— Люци!
Северус проснулся, задыхаясь от ужаса и плохо понимая, как получилось, что рассвет уже наступил, а он всё ещё жив. Не может же быть, что вместо него расстреляли Люциуса?
— Сев, ты чего? — Рей приподнялся на локте, и в тусклом утреннем свете его лицо казалось серым.
— Кошмар.
Сознание медленно возвращалось, а вместе с ним пришёл и страх разоблачения. Неужели Северус во сне звал Люциуса по имени? Но Рей бы тогда об этом спросил. Или нет?
— Я кричал?
— Нет, просто хрипел, словно задыхался. Война?
Хорошо, что Рею не надо было это объяснять. Его тоже мучили кошмары.
— Да.
— Когда-нибудь это закончится...
— Ага. Когда заснём навсегда.
— Ну, ты-то известный оптимист, — Рей завозился в кровати, пытаясь сесть, и Северус поспешил ему помочь, но был остановлен резким: — Я сам.
— Слушай, ты такими темпами скоро встанешь, — похвалил Северус.
— Зря, что ли, тренируюсь? Подкати мне вон то кресло.
Северус снял с кресла плед и с удивлением заметил скрытые им колёса.
— Рей?!
— Ну да... не лежать же бревном?
— Но откуда?
Рей улыбнулся немного смущённо:
— Люциус постарался. Не знаю, откуда он его притащил, но штука удобная. Сейчас я тебе это докажу.
Северус помог Рею перебраться на кресло, а потом радостно смотрел, как он лихо управляется с тяжёлой конструкцией. Всё-таки для такого деятельного человека неподвижность была почти что приговором, а если дело и дальше так пойдёт, то можно будет гораздо спокойнее ждать вердикта врачей. Всё равно хуже уже не будет, а вот лучше...
— Рей, а так ты ведь и на улицу сможешь выходить, и вообще хоть куда!
— Хоть куда не получится... хотя на этой штуке было бы удобно грабить банк. Можно спрятать оружие, и никто не заподозрит. И ход тихий.
— Всегда подозревал, что твоя законопослушность фальшивая.
— Угу, — довольно фыркнул Рей, — в душе я гангстер.
— Я так и думал, — Северус сокрушённо вздохнул. — Теперь-то ты понимаешь, почему я должен за тобой следить даже в уборной?
— Постоянная бдительность! — Рей строго взглянул на него, а потом довольно рассмеялся: — Говорят, ещё в протезы удобно оружие прятать.
— Не знаю, не пробовал.
— Куда тебе!
Северусу стало легко и показалось, что всё плохое уже позади.
— Рей, сегодня приезжает доктор Крэгг.
Как же можно одной фразой всё испортить! Рей сразу помрачнел и нахмурился:
— Сев, какого чёрта тащить его из Бельгии? Можно подумать, он скажет что-то другое... или... вы от меня что-то скрываете?
Северус почти задохнулся от приступа удушливой тошноты и поспешил горячо заверить Рея, что всё в порядке.
— Да неужели?! Зачем нужен второй доктор, если только не для опровержения диагноза первого?
Рей всегда соображал очень быстро, и Северусу всегда это нравилось, только не сейчас.
— Ну, ты ведь понимаешь, что после войны многие хорошие врачи...
— Не заговаривай мне зубы, Сев. Что сказал Фергюссон?
— Только то, что больше не знает, что с тобой делать дальше.
— А зачем со мной что-то делать?
— Тебя же надо вылечить!
— А если Фергюссон прав, и это невозможно?
Северус точно знал, что не говорил ничего подобного, но тогда откуда?.. Рей принялся медленно раскручивать свою коляску, зло и сосредоточенно перебирая руками по управляющим колёсам.
— А что если я навсегда останусь вот так?! Что тогда?! Что?!
Северус остановил движение и, чтобы смотреть Рею в глаза, опустился на колени.
— Всё будет хорошо! Всё будет! Понимаешь?!
— Не подскажешь как?
— Ты будешь жить, Рей!
— Да неужели?! А ты? Что будешь делать ты?
— Я буду с тобой. До конца.
— Принесёшь себя в жертву?
— Не говори глупости! Никаких жертв.
— На каких условиях ты уволился? — во взгляде Рея появилась тревога.
— Я не выдвигал условий. Всё было понятно и так.
— Тебя возьмут обратно?
— Не знаю... наверное, — Северус ни о чём подобном не думал.
— Пообещай мне, что если Крэгг подтвердит диагноз Фергюссона, то мы вернёмся в Уик.
Слово «диагноз» прозвучало, как приговор, и Северусу стало настолько холодно, что он не смог скрыть озноб и невольно поёжился.
— Обещаю.
— И давай заведём собаку.
Бродяга умер от старости два года назад, и именно Рей яростно воспротивился, когда Гарри заговорил о том, что соседская сука родила щенка, так похожего на... Рей тогда оборвал Гарри на полуслове, заявив, что второго Бродяги уже не будет, а довольствоваться напоминанием — развлечение не из приятных.
— Давай.
— Ты соглашаешься, будто выполняешь последнюю волю.
— Идиот! Ты чего себе напридумывал?!
— Сев... пожалуйста... скажи, что ещё есть надежда.
Северус обнял сильно похудевшие ноги Рея и уткнулся лицом в его колени, забывая, что он ничего не чувствует.
— Надежда есть! Всегда! Мы с тобой справимся... даже если вернёмся в Уик. Всё будет хорошо.
Рей принялся перебирать волосы на затылке Северуса и едва слышно выдохнул:
— Как же я хочу тебе верить... не представляешь.
Северус представлял, потому что и сам хотел в это верить. Сильнее, чем во что бы то ни было. Он помог Рею умыться и побриться, несколько раз попытавшись шутить, а потом не выдержал:
— Рей, может, я сегодня останусь дома?
— И не пойдёшь на службу? — он иронично прищурился: — И в честь чего ты решил бастовать?
— Я бы хотел быть рядом...
— Не выдумывай! Или ты возомнил себя доктором?
— Нет, но...
— То, что ты изучил анатомический атлас, не делает тебя врачом, Сев, а пропускать работу из-за рядового осмотра — последнее дело.
— Но я бы хотел знать...
— Неужели ты думаешь, что я от тебя что-то стану скрывать? Или ты хочешь полюбоваться, как меня ставят на колени и обстукивают молотком? Жалкое зрелище.
— Рей...
— Вали на службу! Пока я не встал, тебе придётся работать за двоих.
Рей был непреклонен, к тому же Северус понимал, что его присутствие ничего не изменит и принесёт только дополнительные страдания Рею. Если уж он в первые дни после аварии так стыдился обычной физиологии, то, наверное, так будет лучше.
Северус отправился в авиашколу, и пока шел до угла дома, ему чудился взгляд в спину. Оборачиваться он не стал — время ненужных сантиментов прошло. Весь день он не находил себе места и даже проиграл в традиционной перепалке с Блэком. Однако тот, вместо того, чтобы порадоваться поражению Северуса, улучил момент и зажал его в углу каптёрки.
— Ну?
— Отвали.
— Снейп, что происходит?
— Тебе показалось.
Но когда Блэк мог просто отстать?!
— Это связано с Мальсибером?
— Да. Доволен?
— Нет! Что с ним?
— Сегодня из Бельгии приезжает доктор Крэгг. Для проверки диагноза.
— Блядь! — Блэк отступил на шаг и смачно сплюнул себе под ноги. — Всё так плохо?
— Вот сегодня и узнаем.
Блэк вдруг стиснул Северуса в объятьях и похлопал по спине:
— Держись!
Почему-то от этого стало легче, но всё равно домой Северус возвращался, сходя с ума от самых разных предположений. Даже то, что Люциус не позвонил и ничего не велел передать, могло означать ровно противоположное. Дом встретил его тишиной. С замиранием сердца Северус нажал ручку двери их комнаты. Рей сидел в своём кресле и смотрел в окно. Когда вошёл Северус, он обернулся и попытался улыбнуться:
— Завтра мы едем в Уик.
***
Поезд медленно тащился на север. Кажется, Рей всё-таки уснул, хотя мог и просто погрузиться в тоскливые мысли, отвернувшись к стенке купе. Северус и сам стискивал зубы, вспоминая унизительную посадку в поезд, и винить, кроме себя, ему было некого. Надо же быть таким идиотом и не додуматься сразу позвать носильщика, чтобы тот помог с дурацкой инвалидной коляской, пока Северус заносил Рея в купе, куда уже погрузил их вещи. Хорошо, хоть догадался оплатить все места в купе, что помогло избежать скандала с проводником, который уже начал ссылаться на какие-то правила перевозки грузов, доказывая, что коляска помешает остальным пассажирам.
Северус потёр лицо, пытаясь взбодриться — ему ещё предстояла выгрузка в Уике, где поезд стоял всего четыре минуты. Обиднее всего было за Рея — окружающие их люди видели неудобную коляску, отказываясь видеть в ней человека и считаться с его чувствами. Северус представил себя на месте Рея, и его замутило. И самое страшное — бессилие, когда нет возможности на это повлиять и что-то изменить. И так теперь будет всегда. Может, конечно, в Уике всё будет иначе... не чужие же они там?!
— Сев, ты же помнишь про собаку?
Всё-таки Рей не спал. Он тяжело перевернулся на спину и, сложив руки на груди, уставился в потолок. Северус кивнул, хоть Рей этого и не видел.
— Конечно, помню.
— Ты только не бери, кого попало.
— И не собирался.
— Ты это... — Рей болезненно нахмурился. — На берегу под лодкой он живёт... если никуда не сбежал и зиму пережил... я его подкармливал... может, пойдёт с тобой, ты позови... он селёдку любит.
— И как его позвать?
Рей смутился:
— Я называл его Бродягой... он, конечно, совсем не такой, как был наш, но вполне мог быть его сыном... или внуком... Наш-то тот ещё кобелина был.
— Я позову, — пообещал Северус.
Подтверждая свои слова, он стиснул холодную ладонь Рея, а потом погладил запястье. Рей благодарно улыбнулся:
— Спасибо, Сев. Пусть уже он с нами будет, чем на берегу. Его старый Пинс подстрелить обещал, говорит, рыбу таскал.
— И давно ты с ним... в смысле, подкармливаешь давно?
— С лета. Помнишь, я к Пинсу стал ходить за рыбой?
Северус помнил. Тогда ему показалось немного странным внезапное желание Рея общаться со склочным стариком, а вот, оказывается, в чём было дело. Разговор незаметно перешёл на соседей, потом вспомнили друзей Гарри, и призрак дурацкой посадки в вагон сгинул без следа. Рей снова начал шутить, и Северусу показалось, что стало легче дышать.
В Уик поезд прибывал в сумерках, что, наверное, было даже хорошо — меньше знакомых встретится по пути домой, — и умудрённый опытом Северус заранее заплатил проводнику, чтобы тот помог с выгрузкой. Влажный морской ветер ощутимо пах весной и трепал отросшие волосы Рея, который довольно зажмурился:
— Мы дома!
Однако до дома они добрались только через час — Рей категорически не хотел, чтобы Северус его катил, а просёлочная дорога была совершенно не рассчитана на тонкие колёса коляски. Правда, в дом Северус его занёс и послушно протёр резиновые протекторы.
Уснул Рей быстро, а вот Северусу не спалось. Он осторожно вышел на улицу и закурил, глядя на низкое звёздное небо. Когда-то ему казалось, что все беды можно пережить в полёте — просто оторваться от земли и почувствовать себя свободным от всего, что тянуло вниз. Ему, и правда, становилось легче, только вот с годами всё усложнилось, а может, просто проблемы стали крепко удерживать на земле, не давая взлететь.
Наверное, именно так выглядит ответственность за кого-то ещё и, может быть, даже так выглядит собственная нужность — Северус не очень хорошо разбирался в таких вещах. Он просто знал, что завтра с утра отправится на авиастанцию и, если понадобится, будет упрашивать взять себя на работу. Хорошо, что Риддл отказался признавать долг Северуса и пообещал, что за лечение Рея заплатит «Бристоль Айркрафт». При этом у него была такая улыбка, что не осталось никаких сомнений — заплатят!
Но помимо счетов на лечение оставались насущные проблемы, которых было более чем достаточно. Хоть Блэк и болтал, что скоро должны отменить карточки, пока приходилось с ними считаться. А ещё надо бы найти сиделку для Рея — оставлять его одного на целый день Северус не собирался! — что-то приготовить, и найти, наконец, этого Бродягу. Северус затушил окурок, ещё раз взглянул на далёкие звёзды и отправился спать. Сейчас хотя бы у него появился какой-то план. Пусть и не самый удачный.
Утром Рей с удовольствием позавтракал, и Северус оставил его в гостиной, пообещав скоро вернуться. К авиастанции он подходил с тяжёлым сердцем, но, как оказалось, зря. Маккинон обрадовался его возвращению и сообщил, что как раз сейчас и до лета Британская экспедиция Чарльза Симпсона сворачивает работу в северной Гренландии, а значит, им очень нужны опытные пилоты.
— Мистер Снейп, вы же понимаете, что я могу взять вас только на время эвакуации экспедиции? Мы сейчас ждём новостей о состоянии дел Берегового Командования, поэтому...
Маккинон печально развёл руками, и Северус мог его понять. Ну, хоть так. Слухи о расформировании Командования ходили давно, поэтому сокращения кадров уже никого не удивляли.
— Зато за вывоз полярников должны щедро заплатить, — продолжил Маккинон, — да и карточки у них лучше, чем у нас. Стали. Что поделать, времена меняются.
Эти перемены заслуженный вояка принимал слишком близко к сердцу, и Северус сочувственно покивал, поддерживая разговор, но не пытаясь возразить. Всё было правильно — война кончилась, приоритеты сменились, и этого уже не изменить.
Воодушевлённый Северус отправился в госпиталь и легко уговорил сиделку, чтобы она навещала Рея днём. Плату она запросила весьма скромную, идеально вписывающуюся в невеликий бюджет. На очереди оставался прикормленный Реем пёс.
Северус спустился к морю и пошёл по берегу к трухлявой лодке, выброшенной на камни. Он трижды обошёл её, заглядывая во все щели, и даже попытался приподнять вросший в песок борт. Безуспешно — под лодкой никого не было. И где теперь этого кобеля искать? Северус отряхнул испачканные руки и, почувствовав взгляд, медленно повернул голову. На пригорке стояла чёрная собака и, наклонив голову, наблюдала за ним. Одно ухо у неё завернулось, а свалявшаяся шерсть не скрывала крайней худобы. Собаку можно было бы назвать страшной, если бы не взгляд — настороженный, напряжённый, и в то же время в нём был интерес.
— Привет, Бродяга.
Пёс прислушался, повернув голову, и Северус решил, что это добрый знак. Хорошо, что он додумался взять с собой бутерброд.
— Ты сегодня обедал?
Пёс, похоже, не только не завтракал, но и не ужинал, потому что кусок хлеба поймал на лету и проглотил, не жуя. Бедолага.
— Пойдёшь со мной? Тебя Рей искал.
Северус ещё раз позвал его по имени и подкрепил свои слова кусочком колбасы, который исчез в пасти пса и тихим клацаньем зубов.
— Пойдём, Бродяга, у меня ещё колбаса есть.
Неизвестно, какие мысли появились в кудлатой голове пса, но он порысил следом за Северусом, выдерживая, правда, приличное расстояние. Кажется, этим утром Северус достиг пика своей дипломатической карьеры.
— Рей, я дома!
— Слышу, — Рей лихо выехал из комнаты и довольно улыбнулся, затормозив в шаге от Северуса. — И вижу.
— Я привёл Бродягу.
Рей словно окаменел, а его улыбка медленно истаяла.
— Он жив? — наконец отмер он. — Пережил зиму?
— Да.
Рей зажмурился и, несколько раз выдохнув, заговорил:
— Теперь всё будет хорошо! Я загадал, что если он пережил эту зиму, то всё будет хорошо. Он пошёл с тобой?
— Пошёл. Я ему пообещал еды вынести, и он, кажется, понял. Сидит и ждёт. К себе, правда, не особо подпускает.
Рей просиял и засуетился:
— У нас же рыба вяленая в зимнике оставалась? И куртку мою старую брось ему пока в дровяник. Пусть привыкает, — он вдруг замолчал. — Сев, а ты ничего не сказал про работу. Тебя взяли обратно?
— Да.
О том, что это временно, Северус решил не говорить — не хотелось омрачать настроение Рея, последнее время он так редко улыбался, как прежде.
— И когда ты начинаешь?
— Уже завтра.
— А где?
— Так же буду летать в Гренландию с экспедицией. Я договорился с миссис Флетчер, она будет навещать тебя днём и, если понадобится, вечером. Договорюсь с Харрисом, он живёт у самой авиастанции, и ему не трудно будет пригласить её, если вдруг...
— Сев, ты же не хочешь сказать, что с тобой там может что-то случиться?
— Конечно, нет! — Северусу такое и в голову не приходило. — Я имел в виду только нелётную погоду.
Может быть, Рей ему и не поверил, но не подал вида.
— Тогда ладно. Помоги мне выйти на улицу, я хотел бы...
Кажется, Рей стеснялся своей внезапной сентиментальности.
— Разумеется. Бродяга же должен убедиться, что я его не обманул.
Северус помог Рею одеться и перебраться через порог. Старую куртку, которую было решено пожертвовать Бродяге, Рей пока набросил себе на колени, словно пытаясь скрыть свою немощность. Понятливый пёс сидел в паре десятков ярдов от дома и настороженно водил ушами.
— Бродяга, — тихо позвал Рей. — Это я.
Северус решил им не мешать и ушёл в дом, вручив Рею вяленую треску, чтобы тот сам покормил собаку, и, кажется, угадал, ну, по крайней мере, ничего не испортил.
— Спасибо, Сев...
Северус несколько раз подходил к окну, проверяя, не нужна ли его помощь, и очень удивился, когда увидел, как пёс подошёл к Рею и не только положил голову ему на колени, но и позволил чесать себе за ухом. Похоже, они возобновили свою дружбу.
Бродяга так крепко уснул на куртке Рея в сарае для дров, что не успел сбежать до появления Северуса и подпустил его слишком близко. Оценив свою оплошность, он прижал уши и попытался сделать вид, что его здесь нет.
— Тш-ш, дурашка, — Северус старался говорить тихо и не делать резких движений, чтобы его не спугнуть. — Я совсем не против, чтобы ты здесь жил.
Пёс следил за ним взглядом, и казалось, что всё понял. Наверное, так оно и было, потому что когда Северус ещё раз зашёл в сарай, Бродяга просто задрал морду, выжидающе глядя в глаза.
— Всё хорошо. Спи.
Пёс тяжело вздохнул и уткнулся носом в карман куртки, что, очевидно, означало согласие. И хорошо. Значит, им удастся поладить.
Перед сном Рей побрился, и Северус решил, что это он так деликатно старается не претендовать на лишнее внимание перед работой.
— Спокойной ночи, Рей.
— Спокойной, — он едва заметно улыбнулся. — Посидишь со мной?
Северус уселся на кровать Рея и взял его за руку:
— Если тебе завтра станет скучно, попробуй заманить пса в дом.
— Хорошо, — Рей потянул Северуса за пальцы и потёрся лицом о его ладонь. — Я по тебе скучал.
— Вот ещё... я же всё время был рядом.
— Балбес... я не в этом смысле, — он коснулся языком запястья Северуса. — Мне кажется, что я сто лет не был с тобой.
— Но... ты же... — Северус растерялся. — Ты же ничего не чувствуешь.
— Точно балбес... некоторые чувствуют другим местом. Давай же...
— Что давать? — Северус не узнал своего голоса.
Рей взглянул на него, как на скорбного разумом, и расстегнул несколько пуговиц:
— Не тупи, Сев.
— Но ты же... ты же не можешь.
— Зато можешь ты. Сев, ты-то не оскоплён.
— Да и ты, вроде...
— Вроде? — Рей горько усмехнулся. — Я «вроде», а ты в самый раз. Давай попробуем. Или ты брезгуешь с инвалидом?
— Нет! — брезгливости не было, её заменяла жалость, такая острая, что мешала дышать. — Но тебе ведь это не надо.
— Откуда ты знаешь?
Северус чувствовал, что ступил на очень тонкий лёд, но ему хотелось объяснить, что Рей не обязан думать о чужом удовольствии, что Северус может обойтись без примитивной физиологии и позаботиться о себе сам... что... проклятье! Как о таком говорить?! Особенно не обладая врождённой деликатностью Рея или отточенной годами дипломатичностью Люциуса.
— Рей, ты не обязан...
— Не обязан... но я хочу... ты можешь меня просто поцеловать?
— Могу.
— Тебя об этом надо просить?
Северус склонился над кроватью и осторожно коснулся губами кончика носа Рея, потом его гладко выбритой и пахнувшей одеколоном щеки — так вот зачем он это затеял! — после чего быстро поцеловал сухие и потрескавшиеся губы.
— Балбес! — тихо выдохнул Рей. — Ты же любишь целоваться... давай... ложись рядом.
Узкая кровать привычно заскрипела пружинами, прогибаясь под двойной тяжестью. Северус обнял Рея за плечи, целуя его лоб, сомкнутые веки, губы... как много раз раньше... как никогда прежде. Нежность, желание согреть, утешить, защитить, разделить боль переполняли его. Не было только возбуждения. Совсем. Но ведь не всё основано на нём? Особенно отношения.
— Сев... как я скучал... ты не представляешь...
— Представляю...
Северус представлял. Больше всего он хотел, чтобы всё снова стало, как раньше. Чтобы вернулась былая лёгкость, а дурацкие сомнения, наоборот, исчезли, и чтобы Рей снова стал самим собой — весёлым, уверенным, немного беззаботным... как прежде...
— Сев... Сев...
Рей целовал его так жадно, будто боялся, что это в последний раз. Непослушными пальцами он то пытался расстегнуть рубашку Северуса, то тянул его за волосы, прижимая к себе:
— Сев, ну давай же... давай...
— Ты хочешь, чтобы я...
— Да... пожалуйста...
На миг Северус представил, что почувствует Рей, если поймёт, что он просто не может. Нет! Это будет чересчур жестоко и совершенно неправильно. Совершенно... Северус перевернулся на живот, укладываясь рядом с Реем и устраивая голову у него на груди. Под подбородком заполошно билось сердце.
— Мне это не надо, Рей, — тихо прошептал он. — Я не могу один...
— А я? Ты думаешь, я ничего не чувствую? Что у меня всё отсохло и отболело?
— Нет.
— А что тогда? Тебе нужен не я?
Наверное, так себя чувствует человек, идущий по битому стеклу, когда каждый шаг приносит только мучение, но и остановиться тоже нельзя... надо идти... шаг за шагом... в бездну...
— Нет, Рей! Ты мне нужен. Очень. Но некоторые вещи должны быть взаимными.
Говорить Северус никогда не умел, особенно красиво и правильно, но, кажется, Рей его понял. Они так и уснули, обнявшись, и Северусу снилось небо — огромное и звёздное, а он летел, не включая фонарей, полагаясь лишь на подсвеченные фосфором приборы и натренированные «кошачьи глаза».
***
Бетонная полоса в Кангерлуссуаке встретила «Бьюфайтер» Северуса свежим снегом. В общем-то, для апреля это было даже неплохо — в прошлом году в это время часто бушевали метели, начинавшиеся вопреки прогнозам и сильно осложнявшие жизнь. Северуса ждали. Помощник Чарльза Симпсона Уоррик Вайс руководил погрузкой запечатанных деревянных ящиков с материалами экспедиции, которые следовало доставить в Лондон. Северус курил, наблюдая за вознёй рабочих, ругающихся на неудобный и негабаритный груз:
— Здравствуйте. Вы же мистер Снейп?
Молодой пилот показался Северусу знакомым, однако вспомнить, где и когда состоялось это знакомство, не получалось. Война? Слишком молод. Грузовые перевозки? Нет...
— Я сын Артура Уизли, Билл.
Северус с удовольствием пожал протянутую руку и угостил юного Уизли сигаретой.
— Какими судьбами?
— Да вот, подался в САС, отрабатываем перелёты через Северный полюс в Америку. Вроде бы этот маршрут должен стать регулярным.
— Это те самые кроссполярные маршруты, о которых так много писали?
— Ага! — Уизли довольно улыбнулся. — За ними будущее.
— А как вы здесь оказались?
— Так мы будем летать из Копенгагена в Лос-Анджелес с посадкой или здесь в Кангерлуссуаке, или в Сондре Стормфьёрд.
— Что у вас за машины?
— В основном «Дугласы». На местных рейсах гоняют «Юнкерсы», и поговаривают о закупке «Боингов».
Северус вдруг почувствовал себя очень старым и постарался принять как данность, что возить дурацкие ящики тоже кто-то должен. Не ради же пресловутой романтики он когда-то пришёл в профессию. Хотя разве можно назвать романтикой перелёты из Европы в Америку? Это просто другая сторона большого дела. А ещё Северус понял Артура с его рассуждениями о возрасте. Похоже, он был прав — их время стремительно уходило.
— А сам-то как?
Билл довольно тряхнул волосами, длина которых во времена молодости Северуса считалась неприличной.
— Собираюсь жениться. Пора уже. У отца в мои годы пятеро детей было, а я всё никак. Правда, мать надеялась, что я найду себе милую девушку из Йоркшира.
— Ошиблась?
— Ну, не совсем, — взгляд Билла засиял. — Флер очень милая. И настоящая красавица. Она — шведка.
— Молодец, — рассеянно одобрил Северус. — Ваша семья продолжает расти.
— Ещё как. Рон писал, что ваш Гарри ухаживает за нашей малышкой Джинни. Поэтому очень может быть, что мы с вами тоже породнимся.
— Да?!
— А почему нет? Молодые сейчас очень ранние, и я не вижу в этом ничего дурного.
— Просто он ничего об этом не говорил.
— Можно подумать, вы рассказывали родителям о своих победах.
Северус мог только кивнуть. Его родители так и умерли в счастливом неведении о предпочтениях сына. Хорошо, хоть перестали заводить разговоры о женитьбе, да и о детях молчали после усыновления Гарри. Кажется, они считали, что он всю жизнь кроме Лили ни на кого не смотрел.
— Рад был познакомиться поближе!
Билл пожал руку и, сияя улыбкой, поспешил к своему «Дугласу», где его ждали товарищи. Северус проводил его взглядом и побрёл к занятым погрузкой работягам, которые выражались почти так же витиевато, как друзья отца в родном Коукворте.
До вечера он сделал ещё один рейс и вернулся в Уик усталым и голодным. Хорошо, что миссис Флетчер посчитала своим долгом отоварить их карточки, и Северусу было из чего приготовить ужин и обед для Рея на завтра.
Бродяга встретил Северуса настороженным взглядом, но даже не подумал сбежать, а вот Рей показался не похожим на себя. Он кивнул Северусу, приветствуя, и снова уткнулся в книгу, которую читал до его возвращения. Хотя, может быть, он просто догадался о нежелании Северуса говорить и, как обычно, деликатно промолчал. Заговорили они только во время ужина.
— Я сегодня встретил сына Артура. Он, оказывается, работает на САС. Собирается жениться.
— Угу, — Рей перестал жевать и с интересом взглянул на Северуса. — На ком?
— На какой-то шведке, — Северус принёс пузатый чайник и разлил чай. — У него всё впереди.
— А у нас?
Северус вздохнул и заговорил о наболевшем:
— Рей, я и не думал, что всё так быстро закончится. Казалось бы, вот только мы с тобой были молодыми, о чём-то мечтали, потом война эта, потом всё остальное... и всё!
— Почему «всё»?
— Старость пришла. Нам с тобой больше не о чем мечтать, ну, разве что только о том, чтобы Гарри приехал нас навестить. А потом он женится, и мы его будем видеть раз в год... это в лучшем случае.
— Сев, ты чего это?
— Да просто никогда раньше я об этом не думал. Мне казалось, что мы-то ничуть не изменились, всё такие же, а оказывается, нет — «такие же» теперь наши дети, а мы уже всё...
— Чего «всё»?
— А хрен его знает! — Северус попытался улыбнуться, но только болезненно скривился. — Но зато нам есть что вспомнить.
Рей погрустнел, соглашаясь, и насыпал в чай на две ложки сахара больше обычного.
— А я думал, что это только меня так корёжит... сам понимаешь, из-за чего.
— Если бы, — Северус вздохнул. — Наверное, это кризис среднего возраста, поэтому он у нас так одновременно случился.
— Наверное, — Рей отложил в сторону ложку и сделал глоток. — Сладко, — пожаловался он и снова взглянул на Северуса: — А почему ты решил, что Гарри скоро женится?
— Билл намекнул, — он пожал плечами, — надо бы написать Гарри, спросить.
— А ты ничего не замечал за ним в авиашколе? Или, может, он чего рассказывал?
— Да нет вроде, — Северус невесело рассмеялся: — Смотри, Рей, мы сейчас с тобой рассуждаем, как настоящие старики.
Рей только поморщился.
— Я завтра ему напишу.
На следующий вечер Рей протянул Северусу три запечатанных конверта:
— Отправишь? Я решил взять на себя семейную корреспонденцию.
Северус отправил. Если его и удивило, что кроме Гарри Рей написал Нарциссе и Беллатрикс, то это удивление не стоило обсуждения. Написал — значит, хотел. В конце концов, с сестрами Блэк у Рея сложились очень тёплые отношения. Так и повелось: Рей по вечерам передавал Северусу приветы и рассказывал о последних новостях из Лондона, который почему-то стал казаться далёким и таким нереальным, будто был на краю земли.
Когда в этих рассказах мелькало имя Люциуса, Северус на мгновение замирал, а потом напоминал себе, что между ними ничего не могло быть, и тогда сердце снова начинало стучать в обычном ритме. И даже совсем не болело. Хорошо, что Рей нашёл, чем себя занять, потому что из-за напряжённого графика Северус часто появлялся дома только чтобы переночевать, и иногда им неделями не удавалось нормально поговорить. И очень хорошо, что Рей всё хорошо понимал, хотя, конечно, от его былого жизнелюбия остались одни воспоминания. Но ничего поделать с этим Северус не мог, успокаивая совесть тем, что через пару месяцев ему вновь придётся искать работу, и вот тогда он уже точно насидится дома. И они обо всём поговорят — обязательно поговорят!
***
Когда в Кангерлуссуаке наконец сошёл снег, Северус с удивлением обнаружил, что весна уже почти кончилась, а он до сих пор так ничего и не сделал, чтобы найти новую работу. И ладно бы это было так просто! Возраст вовсе не увеличивал его шансы на успех, как и боевой опыт. Кому в эпоху кроссполярных перелётов нужны лётчики-асы — одиночки, умеющие ориентироваться по карте и способные прикрывать спину? Молодых такому не учат, и совершенно правильно делают — для перевозки пассажиров или даже грузов нужны совершенно иные навыки. Надо бы написать Маккензи — говорят, он помогает своим по старой памяти.
— Рей, я дома!
— Какая неожиданность, — Рей выехал ему навстречу и улыбнулся почти так же, как и прежде. — А у нас гость.
— Привет, Сев.
— Гарри!
Как же Северус был рад его видеть. И как же, оказалось, он по нему скучал! Сейчас, когда они снова собрались на кухне, и Гарри растопил маленькую печку, которая здорово выручала в не самые лучшие времена, всё стало почти как прежде. Только почему-то сильно щемило сердце.
— Сев, Рей говорит, что ты пропадаешь на работе. Всё так плохо?
— Ну, почему плохо? Зато эта работа есть, и она помогает нам держаться на плаву.
Гарри подбросил в печку несколько шишек и принялся рассуждать о жизни в «дикой природе», а ещё лучше на необитаемом острове. Северус сразу же вспомнил о его матримониальных планах.
— Это ты к тому, что для настоящей любви мил будет и шалаш?
Уши Гарри покраснели, но сам он постарался ничем не выдать смущения:
— Примерно.
Судя по тому, как быстро он сменил тему, заговорив о втором Бродяге, свои планы Гарри не был готов обсуждать прямо сейчас. Может, оно и к лучшему — Северус тоже был не готов к тому, что у Гарри появится своя семья и на них с Реем просто не останется времени. Конечно, с этим всё равно ничего нельзя было поделать, но хотя бы не так скоро.
Однако когда Северус после ужина отправился кормить Бродягу, Гарри вызвался ему помочь, и стало понятно, что разговора всё же не избежать. В сумерках было плохо видно, но Северус всё равно отвернулся, пытаясь что-то разглядеть в углу, где гремел миской пёс, и закурил.
— Сев, а я же с тобой поговорить хочу... я специально приехал...
— Я понял, — Северус старался ничем не выдать подступившей грусти. — Поздравляю.
— Но... откуда? Это так заметно?
— Наверное, — Северусу удалось улыбнуться почти непринуждённо. — Это жизнь, Гарри. А Рею ты уже сказал?
— Ещё нет... сначала хотел с тобой поговорить... с тобой как-то проще.
Удивительно, но Гарри и в самом деле предпочитал откровенничать с Северусом. Ничем иным кроме импринтинга этот феномен было не объяснить — Рей казался более приспособленным для разговоров по душам, — но Гарри с завидным упорством вовлекал в такие беседы Северуса. Чтобы упростить задачу, Северус отбросил сигарету и обнял Гарри за плечи, как в детстве:
— Говори.
Северус почему-то думал, что сейчас услышит о том, какая эта чёртова Джинни замечательная — не могло же у них дойти до беременности? — и о том, что жить они решили в каком-нибудь Бристоле или Бате.
— Сев, я летом не смогу к вам приехать.
— Я так и понял. А где вы планируете... ну, это...
— Провести отпуск? — подсказал деликатный Гарри.
— Ну да.
Признаваться в том, что Северус надеялся погулять на свадьбе Гарри, которого как-то незаметно привык считать сыном, было неловко. В конце концов, не Северусу было упрекать его за пренебрежение традициями. И вообще...
— У моря. Мы не хотим привлекать к себе внимание.
И такое Северус тоже мог понять — Гарри никогда не гонялся за славой и известностью.
— Хорошо.
— И всё? — он, словно не веря, взглянул на Северуса. — И всё?!
— Ну да.
— Сев, а мы точно говорим об одном и том же?
Какие уж тут сомнения!
— Ты ведь сообщаешь мне о своём намерении жениться?
— Можно и так сказать, — Гарри улыбнулся. — Только я не представляю, как к этому отнесётся Дадли... или Рон... он ведь думает, будто мы с Джинни...
Северус почувствовал себя идиотом.
— А разве нет?
— В том-то и дело, — Гарри без спроса вытащил из пачки Северуса сигарету и закурил, чего никогда прежде не делал. — Мы теперь с Драко. И я не то чтобы этого стыжусь и всё такое... я просто не знаю, как к этому отнесутся друзья. Тот же Рон, например, или Дадли. В общем-то, я как раз об этом тебя хотел спросить. Вы с Реем о таком друзьям говорили? Или оно само как-то выходило?
— Само, — Северус закашлялся и просипел: — Выходило.
— Я так и думал, — выдохнул Гарри. — А родственникам? Твои родители знали?
— Нет, — Северус сумел взять себя в руки. — Они бы не поняли.
— А у Рея не было никого, — Гарри потёр переносицу. — Я не хочу сказать, что вам было проще... хотя... было, конечно! Я как представлю реакцию его отца...
— Люциус поймёт.
— Правда? — во взгляде Гарри мелькнула надежда. — Драко тоже в этом уверен. А Нарцисса?
— Она мудрая женщина. И счастье сына для неё важнее предрассудков.
Гарри отбросил в сторону недокуренную сигарету и обнял Северуса, уткнувшись лицом в его плечо.
— Спасибо, Сев, что бы я без тебя делал! Ты только Рею об этом сам скажи. Я сегодня несколько раз пытался... ни черта у меня не вышло.
— Не ругайся, — по привычке одёрнул его Северус.
— Не буду. Но Рей, и правда, на себя не похож. Мне всё время казалось, что он готов сорваться... знаешь, как это бывает? Вроде всё ещё тихо, а вот-вот рванёт.
— Много ты понимаешь!
Северус похлопал Гарри по плечу, не понимая, кого хочет успокоить больше, его или себя — Рей и в самом деле стал очень нервным и часто злился без какой-либо причины, сбивая в кровь костяшки рук. Вечером, помогая ему улечься, Северус улыбнулся:
— Хороший был вечер. Совсем как прежде.
Рей мучительно скривился:
— Как прежде уже не будет.
Вместо того чтобы его переубеждать, Северус просто лёг с ним рядом, обнимая и прижимая к себе. В последнее время это действовало лучше всяких слов. Про Гарри он решил рассказать при более удобном случае. Уснул Северус под тихое дыханье спящего Рея далеко за полночь, размышляя о влиянии личного примера на воспитание. А что было бы, если бы Гарри вырастила Петунья? Стал бы он тогда с Драко? Или всё-таки нет... кто бы знал!
Наутро Гарри уехал, а Северус начал придумывать, как сообщить Рею про мальчишек. Вроде бы в этом не было ничего особенного, но почему-то простое дело обросло невероятными условностями. Северус не мог понять, из-за чего Рей может вспылить в следующий раз, поэтому старался подбирать слова для всего. Он даже помыл Бродягу и сам завёл его в дом, чтобы Рею было не так скучно, но это не сильно помогло. С Реем происходило что-то странное, чему Северус не мог подобрать названия, а когда тот напился — стало по-настоящему страшно. Правда, наутро Рей извинился за срыв и даже попросил прощения за всё, что наговорил, только вот страх этот никуда не делся. И теперь, возвращаясь домой, Северус каждый раз боялся открывать дверь — не зная, что его ждёт.
— Рей, я дома! — этим вечером шёл дождь, поэтому Северус не стал заходить на почту и пришёл чуть раньше. — Рей!
На столе лежал незапечатанный конверт, на котором красивым почерком Рея было старательно выведено: «Северусу». Сердце сжалось от нехороших предчувствий.
— Рей!
В ответ в соседней комнате тоскливо завыл Бродяга.
@темы: Севолюц, Фики мои, Фандомное, Снежная история, Снейсибер, Когда растает снег, Гарридрака
-
-
23.10.2018 в 06:30Где взять такого заботливого Люциуса?
— Наш сын всегда отличался широтой кругозора, а кроме того, по воскресеньям у Гарри увольнительные.
А, это теперь так называется? Широта кругозора..))))
-
-
23.10.2018 в 06:40-
-
23.10.2018 в 06:42-
-
23.10.2018 в 06:52-
-
29.10.2018 в 10:23иногда мне мне кажется, что судьба всегда посылает нам именно те встречи, которые ты подсознательно ждешь...
-
-
29.10.2018 в 11:01-
-
29.10.2018 в 11:10-
-
29.10.2018 в 11:20-
-
30.10.2018 в 07:36Ох, чую, вопрос с подвохом)
Люци очень хорош))
-
-
30.10.2018 в 07:41-
-
30.10.2018 в 07:55вот ведь оба в прятки играют - как будто надеются, что само рассосется)
-
-
30.10.2018 в 08:04-
-
30.10.2018 в 08:05Alanna2202, умный-умный))) И очень осмотрительный))))) Спасибо)))
-
-
30.10.2018 в 16:21-
-
31.10.2018 в 05:56-
-
31.10.2018 в 06:00-
-
31.10.2018 в 06:16-
-
31.10.2018 в 16:21вот с таким "доктором" точно не забалуешь))
-
-
01.11.2018 в 05:53-
-
03.11.2018 в 06:30-
-
03.11.2018 в 06:36-
-
03.11.2018 в 07:46эквилибристы, блин! оба!
-
-
03.11.2018 в 07:48-
-
03.11.2018 в 07:58А как оно вернулось, я не поняла)))
-
-
03.11.2018 в 16:42Птичкаконсультант на проводе)))-
-
04.11.2018 в 07:11-
-
04.11.2018 в 07:45-
-
04.11.2018 в 09:13-
-
04.11.2018 в 09:15-
-
04.11.2018 в 09:19